Кэтрин впала в панику, поняв, что он собирается поцеловать ее прямо на глазах у сотни камер, и завтра их фото украсят все обложки, и их увидит Джек. Но. Так. Было. Нужно.
И да, она хотела этого. Пусть и немного.
Алистер поцеловал ее, очень нежно и даже осторожно. Может, старался на камеру, а может, боялся, что она оттолкнет его. Алистер всегда был очень смелым. Они даже целовались, стоя на верхушке фонтана в холле университета, и Кэтрин ощущала себя центром Вселенной, и Алистер был ее солнцем.
Поцелуй вышел очень красивым и целомудренным, и даже с закрытыми глазами Кэтрин видела вспышки фотокамер и слышала, как щелкают затворы, заглушаемые гулом возбужденных голосов.
– Мы начнем все заново, Алистер? – шепнула она ему на ухо, когда поцелуй закончился.
Сестре бешено стучало в груди.
Слышишь, Джек?! Я совсем о тебе не думала в этот момент!
Алистер обнял ее одной рукой и повернулся к заинтересованной толпе.
– Итак, друзья гринписовцы! Перед вами новая звездная пара – Кэтрин Кингсли и Алистерим Денерим! Запомните этот звездный момент!
Алистер подхватил ее на руки, как пушинку, и закружил, превратив платье в зеленый вихрь.
Опять сумасшедше защелкали затворы. Джулиан завтра просто умрет от счастья.
– А я и забыл, какая ты красивая. Дурак я, что уехал тогда. Не проходило и дня, чтобы я не вспомнил о тебе, – тихонько шепнул ей Алистер.
– О, Алистер…
К ним уже подскочила самая бойкая из приглашенных журналисток, успевшая разнюхать, что Алистер и Кэтрин встречались еще в университете.
Алистер с видимым удовольствием отвечал на ее вопросы, остроумно и корректно, без пошлых и слишком личных подробностей.
Кэтрин отвлек неожиданный телефонный звонок.
Звонил Джек.
Джек. Джек звонит! Он мне звонит!
Порыв первой радости быстро заглушила гордость.
Не бери трубку, Кэтрин. Не бери. Эту. Чертову. Трубку.
Кэт спрятала телефон в карман и посмотрела на Алистера. Джека не–об–хо–ди–мо выкинуть из головы.
Алистер был лучше Джека. Во всем лучше, и видно это было невооруженным глазом. Не только внешне – выше, сильнее и мужественнее. Алистер был нежнее, добрее. Никакой злобы и обиженности на жизнь. Никаких попыток доказать что–то себе и окружающим. Это и отличало Кэтрин и людей ее круга: спокойная уверенность в завтрашнем дне. Отсутствие необходимости что–то доказывать. И не злиться на весь мир.
Кэтрин понимала, что ей и Джеку не суждено быть вместе. Лили была слепо преданна ему. Такая же девушка из простых, которой перепал кусочек славы и счастья. Так пусть же она борется за свое счастье, и она, Кэтрин Кингсли, будет бороться за свое.
