Годы спустя, со мной произошло другое странное, искажающее время происшествие, с явным привкусом боевых искусств. Это случилось в седьмом классе, на асфальтовой площадке моей католической приходской школы «Наша Дама Бесконечной Помощи». Мое впечатление от школы было скорее «Наша Дама Бесконечного Издевательства». Дети в разном возрасте могут быть злы по отношению друг к другу, и хулиганы и хвастуны, которые увековечивают легендарные основы опыта начальной школы, кажутся обязанными с горячностью ухватиться за любую выявленную слабость своего одноклассника. Мои ровесники решили, что, в виду сложившегося порядка подчинения, я должен быть выделен для особого внимания, поскольку я был слишком стеснительным и умным. Ага, ну как же я был зубрилой, книжным червем.
Этим особым обхождением меня наградили на несколько лет. Оглядываясь назад, на все те разы, из безопасности моего сегодняшнего прочного положения, я понимаю, что у меня, должно быть, была нарисована мишень на лице, провозглашающая: «Издевайтесь надо мной. Я не буду против». Каким-то образом я развил ошибочное впечатление, что поскольку я ходил в религиозную школу, я должен быть безропотным и робким, любить моих врагов, и подставлять другую щеку. Я был идеальной забавой для определенного класса мальчишек, кто специализировался на мелких подлостях. Что ж, это должно было измениться навсегда.
Во время перемены, на площадке, мои мучители были заняты активной игрой в футбол. По сегодняшний день, я не знаю, что сподвигнуло меня вызваться поиграть. Не будучи тем, что можно назвать атлетическим типом, я никогда не участвовал в школьных спортивных играх. Это было не характерно, по меньшей мере, для меня преодолеть свою застенчивость и напроситься участвовать в послеобеденном футбольном матче. В той же степени, как бы милостивое позволение мне поиграть было совсем не похоже на моих одноклассников. Что-то должно было случиться.
Я начал играть и в одном из единственных ловких спортивных моментов за всю историю, к моему великому изумлению, я увел мяч от капитана футбольной команды. Он упал на землю, приземляясь на подбородок и скользя лицом по смоляной поверхности горячего, твердого асфальта. Его лицо горело от острого стыда и холодной ярости, он поднялся на ноги и помчался ко мне с рукой, сжатой в кулак. Я сглотнул и приготовился к боли. Подняв руки к лицу, я съежился за руками в ничтожной попытке дать отпор всей тяжести надвигающегося удара. Вдруг случилось нечто совсем неожиданное и волшебное.
