— Ох, Евгений, ты мне зубы не заговаривай! Это ты, старик, меня нарочно сюда запятил.
— Благодарю покорно! Теперь уже я виноват! Ты же твёрдо решил уехать из Москвы, при чём тут я?
— Вот-вот. Как это ты тогда мне расписывал? Таёжная глушь, медвежий угол, волчьи тропы… никакого представления о спорте!.. Шут ты эдакий, чтоб тебя!.. Да тут просто дыхнуть нельзя от этих лыжников! Вообще, по-моему, тут пешком никто не ходит. Как из пелёнок стал на ноги, так и пошёл вымахивать до старости. Любой дед тебя тут на лыжах обставит. «Никакого представления о спорте!» Ведь знал же! Чего рожу воротишь?
— Что ты на меня накинулся? Ты же сам решил бесповоротно выбрать Зимогорск.
— А-а! Ты ещё издеваешься? Да? Может быть, ещё про Авдошину скажешь?
— Авдошина тут при чём? Она живёт себе в Вологде, тренируется. Недавно на областных состязаниях показала недурные результаты.
— Слушай, старик, ты, может быть, кончишь дурака валять? Ты что, меня совсем идиотом считаешь? Я ведь с тобой серьёзно говорю. Я тебя тоже хочу спросить: при чём тут Авдошина? В Москве тогда, на гонках, ты мне кого показал? Скуратову, местную чемпионку?
— Ну, это просто, значит, путаница какая-то с номерами. Мы вместе с тобой установили по списку, что это Авдошина. Просто перепутали. Ну, поздно сейчас об этом говорить. Значит, судьба такая, Степан!
— Я вот возьму сейчас эту судьбу за шиворот и вышвырну к чёртовой бабушке из своей комнаты! Что ты тогда скажешь?
Я на всякий случай отодвинулся подальше к стенке.
— Скажу, что и у судьбы бывают свои превратности. Ты лучше мне скажи, тебе, что же, удалось до сих пор таиться?
Чудинов тяжело вздохнул:
— Да, пока держался. Боюсь только, что сегодня всё кончилось. Очень глупо вышло. Ты слышал, верно?.. Пурга, понимаешь, ребёнок один заблудился и девушка, воспитательница из интерната местного. Вот эта самая твоя Скуратова. Ну, я слышу — гибнут. Знаешь, тут уж не до принципов, люди же. И пошёл. Пришлось стать на лыжи. Они и глаза выпучили. Я тут у них гонителем спорта прослыл.
— Так, так, — протянул я, поглядывая на своего смущённого друга. — Ну, и каков результат поисков? Говорят, нашли? Благополучно спасли?
— Обнаружили, — нехотя отвечал Чудинов. — Обоих… Да уж и не так это сложно было. Район ограниченный, ориентиры хорошие. Прочёсывали густо, кто-то же должен был наскочить.
Я ещё раз внимательно поглядел ему в лицо и слегка приподнялся на подушке, опираясь на локти.
— Ага! Несложно, значит? Так. Ну, и кто же всё-таки первый обнаружил в такую пургу, или, как ты выражаешься, «наскочил»?
