Избирательные системы: российский и мировой опыт | страница 63
Избирательные округа на выборах законодательных органов субъектов РФ были в основном двух– и трехмандатные, реже четырехмандатные. В то же время в Республике Ингушетии выборы 1994 года проходили по единому 21-мандатному округу. В Краснодарском крае на выборах 1994 года образовывались 7– и 8-мандатные округа[259]. На выборах советников районных собраний Москвы, прошедших 14 декабря 1997 года, наибольшее число мандатов (18) было зафиксировано в едином многомандатном округе района Ясенево[260].
В 1997 году в федеральном законе появилось ограничение на размер многомандатного округа – не более пяти мандатов. Однако затем в законе были предусмотрены исключения: в 2002 году данное требование было отменено в отношении избирательного округа, образованного в пределах избирательного участка, в 2005 году – в отношении любых сельских поселений. Мотивировалось это снижением организационных и финансовых издержек (снималась необходимость образования нескольких избирательных участков и изготовления различных бюллетеней)[261]. В результате достаточно частыми стали случаи выборов в десятимандатных округах.
Как показывает анализ, блоковая система приводит к еще большим искажениям, чем плюральная, и часто ведет к тому, что все или почти все места получает одна партия, в том числе собравшая лишь относительное большинство голосов. Так, на муниципальных выборах в одном из районов Лондона в 1945 году лейбористы получили все 9 мест, набрав 56,5 % голосов против 43,5 % у консерваторов; четыре года спустя все 9 мест достались консерваторам в результате перехода к последним всего 11,5 % голосов от лейбористов. В другом районе Лондона в 1949 году консерваторы получили все 6 мест, имея лишь 49,4 % голосов[262].
В 2010 году на выборах Думы Маловишерского района Новгородской области по пяти трехмандатным округам «Единая Россия» получила все 15 мандатов, хотя в среднем за ее кандидатов голосовало всего 46 % избирателей.
С другой стороны, блоковая система может способствовать успеху сплоченного радикального меньшинства. Так произошло в 1989 году в Иордании, где Мусульманское братство, набравшее менее 20 % голосов, приобрело около 30 % парламентских мест