Джим Джармуш. Стихи и музыка | страница 101

Автору этих строк довелось пообщаться с человеком, близко знавшим Хокинса. Это – гитарист Фрэнк Эш, уроженец Парижа, где Джей жил в 1990-е. «Последние пять лет его жизни, до самой его смерти в 2000 году, я играл с ним, – рассказывает Эш. – В Чикаго, на тамошнем знаменитом блюз-фестивале 1997 года Джея поставили хедлайнером. Четверть миллиона человек только в Чикаго нас слушали. А концерт транслировали по ТВ на все Соединенные Штаты». Хокинс был очень востребован и готов был работать на полную катушку, но здоровье уже не позволяло. «У Джея (в 90-е. – А.Б.) было уже довольно мало концертов, – говорит Френк Эш, – хотя его карьера получила второй взлет благодаря, конечно, фильму Джармуша. Джей уже был “чист”, ничего вредного не употреблял, но здоровье уже ухудшилось. От травм на ринге и ранений. Ему приходилось принимать такие лекарства, от которых он чувствовал себя иногда не на высоте. <…> Мы были в Мемфисе, Джей мне показывал тот отель, где его снимали в роли портье, ресторан. Отель, кстати, снесли».

Любопытно, что после «Поезда» Хокинс и его группа снялись в еще одном фильме – французском «Может быть» («Peut-être»). Но там уже в банальной роли – музыкантов, выступающих на сцене.

«Я наложил на тебя заклятье», – заливается за кадром хриплый баритон Скримин’ Джея Хокинса, легендарного черного блюзмена, навек прославившего свое имя именно этой, тысячу раз перепетой, песней. Так и Джармуш наложил свое заклятье на кинематограф фильмом, где эта песня прозвучала как минимум четыре раза, – «Страннее, чем рай». Все началось с остатков пленки от съемок «Положения вещей» Вима Вендерса – немецкий режиссер подарил их молодому американскому коллеге, и так тот снял первые полчаса фильма. А после подтянулись продюсеры. И не пожалели. Крохотный бюджет, колеблющийся вокруг ста тысяч долларов, окупился примерно двадцать раз, автор получил в Каннах «Золотую камеру» за лучший дебют – хотя, строго говоря, это была уже вторая его полнометражная картина. Стиль Джармуша отныне и навсегда был закреплен этой минималистской черно-белой картиной в соответствии с пущенным им самим шуточным описанием: «Неореалистическая черная комедия, сделанная в стиле воображаемого восточноевропейского режиссера, одержимого Одзу и “Новобрачными”».

Хотя – комедия ли? Вопрос заслуживает отдельного обсуждения. Когда Вилли пытается привлечь внимание кузины Евы, он рассказывает ей анекдот о человеке, идущем по улице с развязанными шнурками. Друзья постоянно говорят, что у него развязаны шнурки, а он отвечает: «Я знаю» – и продолжает путь. Смешную развязку Вилли забыл, и Ева смеется именно поэтому. Так же работает фильм Джармуша, в котором все наперекосяк, не так, как принято и привычно… и именно поэтому парадоксально действенно. Страннее, чем комедия.