Сегодня, однако, Джехана сидела в главной аудитории Принстона и слушала, как молодой человек представляет на суд общественности весьма интересную диссертацию. Звали его Хью Эверетт, и в работе его весьма простым и изящным, но головокружительно странным способом разрешались все парадоксы квантового мира. Идея Эверетта включала в себя копенгагенскую интерпретацию как частный случай и отводила все возражения, какие только могли придумать не столь раскованные интеллектуально физики. Эверетт начал с того, что подчеркнул исключительную точность предсказаний квантовой механики: они неизменно подтверждаются экспериментом. Квантовая механика, несомненно, истинна. Проблемы начинались, когда квантовая теория предлагала дурно пахнущие альтернативы.
Взять хотя бы парадокс кота Шрёдингера – получается, что кот в ящике ни жив, ни мертв, это вообще не кот, а так, квантовая волновая функция. Но стоит туда заглянуть наблюдателю и определить, в каком состоянии кот находится... Этот парадокс Эверетт отвергал, показывая, что кот на самом деле не является квантововолновым призраком; нет, коллапса волновой функции, выбора одной-единственной альтернативы из великого множества не происходит.
Эверетт утверждал, что процесс наблюдения создает одну ветвь реальности, в то время как другая тоже продолжает существовать, ничуть не менее реальная, чем «наш мир». Частицы не выбирают произвольно, каким путем им двинуться, но проходят их все, расщепляя Вселенную при каждом выборе. Разумеется, на уровне элементарных частиц ежемоментно происходит колоссальное количество актов ветвления.
Джехана знала, что эта идея, с присущей ей метафизичностью, большинством физиков была встречена холодно[15]. У нее были свои поводы горячо поддерживать Эверетта: теория молодого человека объясняла ее видения.
Она наблюдала ветвь, которая была реальна для нее. Но так же реальны другие ветви для остальных Джехан, ее двойников из бесчисленного множества параллельных миров. Слушая Эверетта, она улыбалась. Другой молодой физик, сидевший в аудитории, носил футболку с надписью: Джехану этот прикол восхитил.
Эверетт завершил доклад. Джехане стало хорошо, как никогда в жизни. Она чувствовала крайнее умиротворение, сродни тому, что можно испытать, уладив долгую ссору. Джехана задумалась обо всем пережитом с той ночи в будайенском переулке, о всех поворотах и перекрестках, ею исхоженных. Она улыбнулась снова – печально – и оставила эту мысль. Как много она совершила, сколько всего с ней произошло! Странные и долгие они были, эти жизни. Оставался невыясненным только один вопрос. Сколько еще неисчислимых будущих ей еще суждено произвести на свет, сотворить из нематериального сырья этой минуты? Джехана сидела и видела, как в некоторых мирах эти будущие реализуются сами собой, без ее участия.
