Будучи гимназистом, по воспоминаниям друзей, он не крестился и не клал поклоны. Первые указания самого Гоголя о религиозных чувствах имеются в его письме к матери в 1825 году после смерти отца, когда был на грани самоубийства: «Благословляю тебя, священная вера, только в тебе нахожу утешение и утоление моей горести». Религия стала доминирующей в его жизни в начале 40-х годов XIX века. Но мысли о том, что в мире есть какая-то высшая сила, которая помогает ему создавать гениальные произведения, появились у него в возрасте 26 лет. Это были самые продуктивные годы в его творчестве. Свои сочинения писал почти без умственных усилий, ощущая легкость мысли, ясность воображения. Со слов одного из его почитателей (И. Ф. Золотарев), Гоголь в этот период времени стал «очень религиозным, посещал церковь». В 1841 году друг Гоголя писатель С. Т. Аксаков заметил «тихую покорность Божьей воле, которая слышалась в каждом его слове».
По мере углубления и усложнения душевных расстройств Гоголь стал чаще обращаться к религии и молитвам. В 1847 году он писал В. А. Жуковскому: «Здоровье мое так хило и временами бывает так тяжко, что без Бога не перенести». Своему другу Александру Данилевскому он сообщал, что желает обрести «свежесть, которой объемлется душа моя», а сам он «готов идти по пути, начертанному свыше. Надо покорно принимать недуги, веря, что они полезны. Не нахожу слов, как благодарить небесного промыслителя за мою болезнь».
По мере дальнейшего развития болезненных явлений увеличивается и его религиозность. Друзьям говорит, что он теперь без молитвы не приступает «ни к какому делу».
Молитва есть лучшее утешение, когда страдания становятся невыносимо мучительными. В 1842 году на религиозной почве Гоголь знакомится с набожной старушкой Надеждой Николаевной Шереметевой (дальняя родственница графов). Она в это время была крайне удручена ссылкой своего зятя декабриста Якушкина. Узнав, что Гоголь часто посещает церковь, читает церковные книги, помогает бедным людям, она прониклась к нему уважением. Они нашли общий язык и до самой ее смерти переписывались. В 1843 году 34-летний Гоголь пишет друзьям: «Чем глубже вглядываюсь я в жизнь свою, тем лучше вижу чудное участие Высшей силы во всем, что касается меня».
Набожность Гоголя с годами все больше углублялась. В 1843 году его приятельница Смирнова заметила, что он «до того погружен в молитвы, что не замечает ничего вокруг». Он стал утверждать, что его «создал Бог и не скрыл от меня назначения моего». Затем написал из Дрездена странное письмо Языкову, с недомолвками и неоконченными фразами, нечто вроде заклинания: «Есть чудное и непостижимое. Но рыдания и слезы глубоко вдохновенны. Я молюсь в глубине души, да не случится с тобой сего, да отлетит от тебя темное сомнение, да будет чаще на душе твоей светлость, какой объят я сию минуту».
