Следует иметь в виду, что до пятого дня процесса, когда была предъявлена миниатюра, я ни разу не видел призрака в суде. Теперь же, когда слово перешло к защитнику, случились три изменения. Прежде упомяну о двух из них. Призрак стал постоянно находиться в зале, но обращался уже не ко мне, а к выступавшим. Вот один из примеров: горло убитого было рассечено, и в своем вступительном слове защитник предположил, что убитый мог сам себя порезать. Тогда призрак с ужасной раной на шее (до сей поры скрытой) встал рядом с подлокотником говорившего и, размахивая возле горла то правой, то левой рукой, решительно опроверг мнение о том, что подобное увечье можно нанести себе самому. Другой пример: свидетельница описывала подсудимого, как добрейшего из людей. Призрак стоял прямо перед ней, глядя в ее глаза и указывая вытянутым пальцем на злое лицо обвиняемого.
Третья перемена – наиболее заметная и яркая – впечатлила меня еще сильнее. Я не предполагаю, а совершенно точно заявляю о ней. Итак, хотя те, к кому обращался призрак, и не чувствовали его присутствия, но приближение фантома заставляло их ощущать смутное беспокойство. Казалось, будто бы ограниченный законами – что не распространялись на меня, – от раскрытия себя перед другими, он все же незримо, безмолвно и мрачно влиял на людские умы. Когда главный защитник в своей речи выдвинул версию о самоубийстве, а призрак встал возле локтя ученого джентльмена и показал свое рассеченное горло, это несомненно сбило речь адвоката. На несколько секунд тот потерял нить своих хитроумных рассуждений, вытер лоб носовым платком и сделался чрезвычайно бледным. Когда свидетельница стояла напротив призрака, ее взгляд как будто бы проследил за указующим перстом и, полный сомнения и тревоги, замер на лице подсудимого. Полагаю, двух этих примеров достаточно.
На восьмой день процесса, после перерыва на отдых и подкрепление сил, который случился, как обычно, вскоре после полудня, мы с остальными присяжными вернулись в зал незадолго до появления судей. Стоя в ложе и оглядываясь кругом, я подумал, что призрак исчез, пока не отважился поднять взгляд на галерку и не увидел, как он перегнулся через весьма благопристойную даму, словно интересуясь: занял суд свои места или еще нет. Дама немедленно вскрикнула и потеряла сознание, ее вынесли из зала. Похожее случилось с достопочтенным, благоразумным и терпеливым судьей, который вел процесс. После окончания всех речей тот сидел над своими бумагами, когда мертвец проник через дверь и нетерпеливо заглянул в заметки через плечо листавшего их мужчины. Лицо его чести изменилось, руки замерли, странная дрожь, хорошо мне знакомая, пронзила тело. Он произнес: «Простите, господа. Здесь несколько душно» и вернулся к работе, лишь выпив стакан воды.
