Через час мне на мобильный позвонил Саша:
– Полина, сеанс закончен, ты где?
– Я около ворот больницы, подходите.
Сердце билось все сильнее. Наконец, вдали показались две мужские фигуры. Саша с Александром Тимуровичем подошли к воротам. Психолог поднял голову и резко изменился в лице:
– Это кто?
– Вы меня не узнаете, маг Аскольд? – раздался из-за моей спины насмешливый голос. – А мне-то показалась, что моя неземная красота произвела на вас неизгладимое впечатление. Значит, ошиблась я. Но забыть-то вы меня все равно не забыли, вот, письмецо прислали с угрозами…
Елена Тимофеевна, покачивая бедрами, вышла из-за моей спины.
– Я вас не знаю! – изменившимся голосом сказал психолог.
– А меня? – сказал другой, смутно знакомый женский голос. Из-за ворот показалась тощая фигура моей давней клиентки, желающей, чтобы соперницу парализовало.
– Дуры, как соучастницы пойдете! – внезапно взорвался психолог.
– Я могу считать это чистосердечным признанием? – из-за ворот вальяжной походкой вышел двухметровый гигант Белов в мундире лейтенанта милиции.
Лицо лжемага окаменело. Он выпрямился во весь свой небольшой рост и с достоинством произнес:
– Вам не удастся сфабриковать против меня дело. Я не знаю этих двух дам, а с вами буду разговаривать только в присутствии моего адвоката.
– Не возражаю. Сейчас приедем в управление, вы вызовете адвоката, а я пока свидетельниц допрошу. Всем будет не скучно. Прошу вас!
Белов ласково взял психолога под руку, и они чинно, как два товарища, дошли до милицейской машины и сели внутрь. Туда же погрузились и Елена Тимофеевна с приятельницей. А мы с Сашей пошли гулять по роскошному парку.
– Ну и как тебе пришло в голову, что психолог – это и есть наш таинственный маг? – поинтересовался Саша.
– Элементарно, Ватсон! – с гордостью ответила я. – Помнишь, мы с Машей беседовали с профессором-психиатром, и я задала ему вопрос – кто может воздействовать на больное сознание шизофреника? Он так и не ответил. Я все мучилась этим вопросом, и только сегодня, когда я увидела твоего психолога, мне пришел в голову ответ – разумеется, на сознание психически больного человека может воздействовать его лечащий врач! Психиатр, или, на худой конец, психотерапевт. И я вспомнила – профессор Снегов говорил что-то про сеансы психотерапии, которые проводили с маньяком Петром Иванчиковым.
И еще – меня поразил взгляд Паши. Он как будто чему-то сильно удивился. Конечно, он не мог узнать психолога по картинке Хоттабыча, но у него, как и у матери, хороший художественный вкус, и он мог смутно опознать знакомые черты. Решив, что версию надо срочно проверить, я побежала в отделение к профессору Снегову и, пока дожидалась его в коридоре, у меня в голове продолжали складываться кусочки паззла. Я вспомнила, как ты посоветовал Марине Петровне обратиться к психологу. Признайся, ты ведь знаешь не так много психологов? Значит, ты порекомендовал Александра Тимуровича. После этого она внезапно успокоилась, стала рассуждать о карме… А потом она кого-то узнала на рисунке, как черного мага. Вряд ли это был ее старый знакомый, которого она просто не узнала с бородой и в чалме. Логично предположить, что человек, похожий на мага, был встречен ею совсем недавно, верно? А кого она встречала после убийства Марго? Она ведь даже в издательство не ходила. Так что этот «мистер Х» опять же мог оказаться тем же психологом.
