— Буклет! — вскричал Этуотер. — Боже! Буклет!
Буклет исчез. На столе Этуотера громоздились отчеты общества «Стародавние обычаи» за 1906–1908 и за 1911–1913 годы. Здесь же лежали кое-какие письма, несколько подержанных книжных каталогов, какие-то графики, карта вин, вырезки из газет, фотографии одежды минойского периода, конверты в коробках, мелко нарезанная промокательная бумага и несколько музейных бирок. Мусорная корзина под столом тоже была полна. Этуотер принялся искать буклет. Он искал его на полу, в мусорной корзине и по карманам. Посыльный не сводил с него глаз, словно помогая ему взглядом. Буклета как не бывало. Этуотер отправился в кабинет Носуорта. Носуорт что-то писал.
— У вас буклет?
— Какой буклет?
— Об унификации краниометрических расчетов.
Носуорт продолжал писать. Он переводил за деньги датские стихи.
— Мой дорогой Этуотер, — сказал он, — о чем вы?!
— О буклете, который нам оставил этот безумец.
— Безумец?!
— Он приходил сегодня утром.
— Сэр Грегори Уильямс?
— Да нет же. Тот, про кого вы сказали, что он приходил пять лет назад.
— Я разве что-то вам про него рассказывал?
— Доктор Кратч.
— О да, — сообразил наконец Носуорт, не выказывая при этом ровным счетом никакого интереса.
— Вы представляете, что будет, если мы его не найдем?!
— Что?
— Он будет приходить сюда каждый божий день, пока его не упекут в психушку, что может произойти очень и очень нескоро.
— Ничего, вы с ним разберетесь.
Все это время Носуорт продолжал писать.
— Мне нужен эпитет к слову «море», ну, например, «чернильное», — сказал он. — Нет, не подходит. Не придумаете ли что-нибудь подходящее?
Этуотер отчаялся.
— Скоро у меня отпуск, — сказал он.
Носуорт оторвал перо от бумаги и поднял на него глаза.
— С чего вы взяли, что буклет у меня?
Они обыскали комнату. Посыльный, не отходивший от Этуотера ни на шаг, тоже внимательно смотрел по сторонам. Буклета не было.
— Посмотрите в карманах, — сказал Этуотер.
Носуорт вывернул карманы. В карманах было много всякой всячины, но буклета не было. Носуорт даже заглянул в бумажник. Буклет, сложенный вчетверо, лежал между двух десятишиллинговых купюр.
— Кто бы мог подумать… — сказал Носуорт и вновь взялся за перевод.
Этуотер передал буклет посыльному.
— Быстрей, а то джентльмен не дождется и уйдет, — распорядился он.
Этуотер медленным шагом вернулся к столу. Утро выдалось непростое. Тем не менее, он взял ручку и начал писать длинную жалобу владельцу квартиры относительно газовой колонки. Его не покидало какое-то тревожное чувство. Дописывая первый абзац, он почувствовал, что кто-то стоит рядом. Это был посыльный, он издал странный звук одновременно губами, языком и зубами, нечто вроде всхлипа, имевшего, вероятно, своей целью привлечь внимание Этуотера и в то же время указывавшего на то, что рот его в этот момент был, против обыкновения, почти пуст.
