привести к гармонии свое сияние,
воспринять все, что есть в этой жизни, как равное, –
это и значит достичь сокровенного единства.
Воистину,
нельзя обрести это, не избавившись
от сочувствия к ближнему,
нельзя обрести это, не избавившись
от равнодушия и грубости,
нельзя обрести это, не избавившись
от стремления к благодеяниям,
нельзя обрести это, не избавившись
от зависти и злобы,
нельзя обрести это, не избавившись
от восхищения высоким,
нельзя обрести это. не избавившись
от презрения к низкому,
и потому эта вещь –
самая драгоценная в Поднебесной.
Вот почему мудрый говорит себе:
я освобождаюсь от стремления совершать,
и люди сами собой меняются к лучшему;
я стремлюсь к тишине и покою,
и люди сами собой приходят к порядку;
я не ведаю делами управления,
а люди сами по себе обретают достаток;
я освобождаюсь от привязанностей и страстей,
и люди сами собой обретают простоту и ecтecтвeннocть.
Тот, кто высчитывает, проиграет,
тот, кто старается удержать, потеряет.
Вот почему мудрый,
освобождаясь от привычки определять
и высчитывать, освобождается от неудач.
Переставая цепляться за старое,
освобождается от потерь.
Основа благополучия всей тьмы вещей
состоит в том,
чтобы следовать тому, что дается,
и не стремиться определить исход дела заранее.
Воистину, лишь тот не имеет преград,
кто не строит их сам.
Вот почему мудрый
придерживается собственных правил
и не отвечает за других.
Обладающий силой живет по особым правилам,
а те, у кого ее нет, живут как придется.
Действие Неба свободно от личных
пристрастий и оно всегда содействует истинному человеку.
Тот, кто осуществляет Путь,
которому следовали лучшие люди древности,
не выставляет себя перед людьми,
и потому оии не могут судить о нем наверняка.
Он отказывается от управления людьми
и потому может знать.
Постигающий неизведанное растет,
незнающий очевидного увядает.
Только тот, кто устал горевать и томиться духом,
может избавиться от болезней и неудач.
Мудрый не беспокоится ни о чем,
поскольку он устал беспокоиться,
и потому он не страдает
от несчастий и бед.
Ведь только тот, кто освободился от стремления
к сохранению жизни, знает ей цену.
