— Здесь и родился,. Слыхали, поди, деревню Вороновку. От нашего корня и деревня пошла. Наш род спокон веку лоцманской. Через пороги суда водили. И я этим, считай, всю жизнь занимался. А внук вот на стройку подался, экскаваторщиком работает.
Старик сказал это просто, без досады, и Кузьма Сергеевич решился спросить: — И как это вам, не обидно?
— Это насчет экскаваторщика-то?
— Не только. А вот что жизнь повернула на другое.
— Это, стало быть, о стройке спрашиваете… Какая тут может быть обида? Что народ всем миром делает — все правильно. А такую махину иначе, как всем миром, не подымешь. Стало быть, правильно.
Воронов сказал это очень убежденно и в то же время очень просто, как нечто само собой разумеющееся. Кузьма Сергеевич почувствовал,- что старик не только умом, но и сердцем принимает его, Набатова, дело, не удручаясь и не сетуя, что это набатов-ское дело рушит весь уклад его жизни.
Старый лоцман был единомышленником, и Набатову неожиданно для самого себя захотелось поделиться с ним своими замыслами и тревогами.
— Я ведь неспроста, Кузьма Прокопьевич, насчет зимы уточнял,— пояснил он Воронову и рассказал, как задумано зимнее наступление на реку.
Воронов слушал, сдвинув густые кустистые брови.
— Круто задумано. Во всяком, стало быть, деле смелость нужна.
— И расчет,— подчеркнул Набатов.— Ошибки река не простит. Сто раз отмерь и… чтобы наверняка.
Воронов не то усмехнулся, не то улыбнулся.
— Наверняка только обухом бьют, да и то промах живет.
— Неутешительно говоришь, Кузьма Прокопьевич. И тогда старый лоцман улыбнулся вполне откровенно.
— Это про одного говорено, а коли всем миром ударить, промаха не будет.
На строительстве большого бетонного завода дела шли хорошо. Здесь Набатову пришлось даже не наступать, а обороняться.
— Техснаб нас держит. Я писал вам докладную. И все по-прежнему. Металла недодают. А если дают, не того профиля. Мне стыдно показываться в бригадах,— напустился на Кузьму Сергеевича молодой инженер, недавно назначенный начальником участка.
При этом у него были такие сердитые глаза, что Набатов сразу решил: за этот участок можно быть спокойным.
Однако же опасные настроения чувствовались и здесь. Нажимали на то, чтобы быстрее завершить начатые уже объекты. Задела на будущие месяцы было мало.
— Почему не разрабатываете котлован под главный бункер? — спросил Набатов. Но не смог получить вразумительного ответа. И понял, что и здесь, даже у этого горячего и энергичного начальника участка, нет уверенности в завтрашнем дне.
