– Стационарного? Она же не псих! – возмутился он. – Зачем ей в клинику?
– Мы не используем слово «псих», мы используем слово «больной». А стационар нужен, чтобы не дергать вашу дочь туда-сюда. Это облегчит лечение. Вам ведь не зря меня посоветовали, правильно?
– Да, – смущенно ответил обеспокоенный отец, а затем удалился.
В окно я увидел, как он сел в белый внедорожник и быстро уехал по своим делам. К концу рабочего дня я тоже отправился домой, решив перенести разговор с Ариной на более удачное время. По дороге мне повстречалась женщина, она была вычурно одета и вызывала в нравственном аспекте сочувствие, а в физиологическом – желание. «Весна», – подумал я, а сам мысленно представлял, как занимался с ней сексом. Что ж, добротный вид для проститутки; есть же женщины, выставляющие себя как товар. «Знали бы они, что их тело стремительно обесценивается, в то время как мужчина, покупающий их, набирает ценность и явно не хочет видеть своей женой путану», – думал я, а сам старался перебороть свое желание заниматься сексом. Немало лет прошло после последнего раза, и нужно было удовлетворить потребность. Не затягивая с этим, я договорился с одной особой легкого поведения, встретился, не побрезговал позой «шесть-девять», после чего преспокойно отправился домой. Жизнь сразу как-то приобрела другой вкус, цвет и запах. Появилось чувство удовлетворенности жизнью, но когда я приехал домой, это чувство испарилось. Я понимал, что всему виной секс, но легче от этого не становилось. Ночью я не мог уснуть, ворочался с одного бока на другой, в моей голове перемешались та женщина и проститутка и вот они уже вдвоем манили, игриво увлекая меня за собой. Не выдержав, я опустил руку и начал мастурбировать, лежа в кровати.
На следующий день я сидел в кресле и размышлял о будущем, когда раздался звонок.
– Александр Викторович, тут голый юноша пришел, сказал, что хочет поговорить с вами, – позвонила мне администратор из приемной. – Мне кажется, он просто под чем-то. Что делать?
– Сейчас подойду, – ответил я и направился в приемную, взяв с собой маленький фонарик. Спускаясь по лестнице, я услышал смех. Молодой человек что-то эмоционально рассказывал санитарам.
– Что принимал? – спросил я, посветив ему в глаза. Зрачок не реагировал. – Кокаин, амфетамин, ЛСД?
– Грибочки! – воскликнул он. – Они повсюду! Красные, синие, зеленые!
– Так, ясно. Привяжите его к кровати, а завтра разберемся.
Через некоторое время прибыл вчерашний товарищ со своей дочерью. Мы поговорили, и он ушел, а его дочь, Сюзанну, я отвел в двухместную палату. Она не проронила ни слова. Медсестре я сказал, чтобы ей давали опипрамол по 150 мг в сутки. Я не стал рассказывать новоиспеченной пациентке, где находится туалет, и запретил персоналу проявлять инициативу, чтобы Сюзанна сама пошла на контакт или изучила планировку здания. Это помогло бы купировать депрессию.
