Глава XV
Прошло двенадцать лет. Арина стала совсем взрослой: из маленького ребенка она выросла в прекрасную юную девушку и поступила учиться в медицинский университет на клинического психолога. Я подозревал, что она сделала это, чтобы меня порадовать, но Арина открещивалась, что ей это действительно интересно. Мое же место оставалось неизменным, все в той же психиатрической больнице в Копейске. Прошлое я старался не вспоминать, потому что в воспоминаниях не видел смысла.
В один из выходных мы с Ариной гуляли и разговорились.
– Кругом все твердят об отношениях, о чувствах, а мне это просто не интересно. Представь тему, которая тебя интересует меньше всего, и вот о ней все говорят. Это раздражает.
– Ты сейчас тоже о ней говоришь, – сказал я.
– Я лишь хочу узнать, нормально ли это?
– Норма в психологии эквивалентна наименьшему вреду себе и обществу. Вот ты испытываешь от этого угнетение или расстройство?
– Я бы не сказала, – вдумчиво ответила Арина.
– Общество от этого страдает? – глядя на нее, спросил я.
– Не думаю.
– А ты сама-то хочешь отношений?
– Да, хочу, но сверстники меня не интересуют. Они глупые и скучные, – говорила она с негодованием. Я подумал, что это я виноват: из-за меня она раньше повзрослела.
– А что мешает встречаться с теми, кто старше?
– Они не знакомятся.
– Сама познакомься. В наше время нет такой обязанности, чтобы мужчина знакомился первым.
– Я стесняюсь.
– Знаешь игру «Немое знакомство»?
– Смутно представляю, что это. Слышала о ней, но я не в курсе, у меня другие интересы, – сказала она, стесняясь своего незнания. Я улыбнулся.
– Представь, что ты едешь в маршрутке и тебе понравился мужчина. Ты достаешь телефон и пишешь ему, допустим: «Привет, поговорим?» – сказал я, наглядно показывая дочери, как это делается. – Он отвечает тебе в твоем же телефоне. За время переписки нельзя разговаривать. Главная особенность игры в том, что мужчина не обязан писать первым, и это нормально. Игра, собственно, изначально была создана для женщин, которые не хотят упустить понравившегося мужчину.
– А если он заговорит? – спросил она.
– Если скажет что-то, что тебя устраивает, то можешь ответить. Если нет, то покажи ему на телефон, чтобы он отвечал в нем и не болтал.
– А если он занят?
– Всегда есть такая вероятность, – ответил я, посмотрев вдаль.
– Ты с мамой так же познакомился?
– Нет, – ответил я, – в наше время не было такой игры. Это уже вам так повезло.
«Что значит один ребенок?» – думал я, когда мы возвращались домой. «Если Арины не станет, я останусь совершенно один. С ее уходом от меня ничего не останется в будущем, и эта мысль порождает гнетущее чувство, будто жизнь прошла зря. Я словно птица, стремящаяся не разбиться о скалы, у которой один последний полет, весомостью в целую жизнь. Моя дочь исчезнет, и обо мне никто не вспомнит. Не было меня…»
