Офицерский штрафбат. Искупление | страница 4



Меня, прошедшего рядом со штрафниками в роли их ближайшего, взводного и ротного, командира, эти извращающие историческую правду «исследования», «романы», фильмы привели к мысли поведать миру истинную, документально подтвержденную правду о реальных штрафбатах, а не о придуманном «Штрафбате» Володарского и Досталя, не об «Утомленных солнцем» Михалкова. Фильмами и публикациями, злостно искажающими фронтовую действительность в штрафбатах, мы, бывшие штрафники и их командиры, оказались фактически оболганными своими же «правдолюбами», чего мы, старшее поколение — фронтовики и твердо стоящие на позициях правды честные люди, не должны оставлять без адекватной реакции. Ныне идет небывалое ранее сражение на военно-историческом фронте, и наша победа в Великой Отечественной войне остро нуждается в защите. К этому стремлюсь и я изданием своих книг-воспоминаний, документально оснащенных ныне открытыми архивными материалами.

Одумайтесь, господа историки, писатели, журналисты, деятели кино и телевидения. История страны есть просто ее история, и ее надо показывать так, как это было на самом деле. Искажение прошлого уничтожает будущее, поскольку прерывает необходимую для развития самобытной страны связь времен и поколений.


Многие послевоенные годы я надеялся на то, что из числа уцелевших фронтовых штрафбатовцев найдется же кто-то из очевидцев, кто сможет как бы изнутри, на фактическом материале правдиво рассказать об этих уникальных формированиях Великой Отечественной. Увы, правдивых публикаций так и не появилось. Мои боевые друзья по штрафбату давно подталкивали меня на этот нелегкий, ответственный труд — написать для современников и потомков свои именно штрафбатовские воспоминания о войне, опровергнуть, дезавуировать ту ложь, которая наслоилась за послевоенные годы.

Дневников на войне мы не вели. Офицерам переднего края, особенно в штрафбате, мягко говоря, это было «не с руки», да и нарушало строгий запрет в то время на распространение сведений о штрафных формированиях. Самое трудное, что вначале казалось мне непреодолимым вообще, — это огрехи и провалы памяти. Она, коварная, с годами растеряла многие детали событий, названия сел и городов, в которых они происходили, фамилии и имена бойцов и командиров, с которыми бок о бок довелось пережить то нелегкое время.

У талантливого советского поэта Ярослава Смелякова есть такие строки:

И академик сухопарый,
И однорукий инвалид —
Все нынче пишут мемуары,