Последние дни жена Макуры Махико стала замечать перемену в Денними: она была не такой услужливой, как прежде, не улыбалась той приятной улыбкой, которая нравилась Махико. К тому же служанка частенько исчезала. Макура, которому Махико пожаловалась, пообещал поговорить с Денними.
Он нашел ее не сразу. Она лежала в сарае, подстелив под себя рваную мешковину.
— Что с вами? — спросил Макура раздраженно.
Денними вздрогнула, прижалась сильней к полу.
— Вам плохо? — переспросил хозяин, не решаясь приблизиться к служанке.
Женщина подняла голову, затем с трудом присела. Теперь она не боялась хозяина и глядела открыто ему в глаза. Подняв с подола розовое, еще не остывшее тельце, она сказала без сожаления:
— Он мертвый. Он не захотел родиться живым.
Макура замер. Увиденное поразило его, но, пожалуй, больше — поведение самой женщины. В глазах ее не было страдания, не было слез.
— Господина удивляет, почему мои глаза сухие, — спросила Денними, — и я не рву на себе волосы? — Грустная улыбка тронула ее губы. — Малыш не хотел приумножить муки матери. Мертвые не причиняют горя.
Разговор, с которым пришел Макура, не состоялся. Уходя, он разрешил Денними три дня побыть дома.
В эту ночь Денними похоронила малыша рядом с отцом. А с рассветом явилась в имение своего хозяина. Теперь ей скрывать было нечего. Не боясь никого, она работала еще старательней. А спустя полгода Макура поручил Денними дела экономки, доверив ей часть казны. Теперь она сама приобретала кухонную утварь, составляла меню обедов с поваром-китайцем — большим знатоком восточной кухни. На сэкономленные деньги нанимала людей на поденную работу в хозяйстве. Макура был доволен ею. Но Махико мечтала о военной карьере мужа. Она ждала того дня, когда наконец майор Макура наденет мундир генерала и переберется в Токио, который предстанет перед нею во всем блеске! Но проходило время, а Макура оставался помещиком и все тем же майором в отставке. По правде сказать, его устраивала жизнь в глуши. Здесь он поправлял свои нервы, расшатанные на военной службе, и был спокоен за Махико — поклонницу увеселительных заведений. Он знал, что жене скоро предстоит стать матерью, и тогда ей наверняка будет не до кокетства. И не беда, что он живет на чужбине и до Токио с его цивилизацией много дней езды на поезде и пароходе. Лишь бы не казармы, где трудно уберечь Махико от взглядов офицеров, где каждый ее шаг на виду у командования.
Махико родила сына в разгар лета. На торжество съехались родичи и друзья, многие из них прибыли с острова Хоккайдо. Макура был вне себя от счастья, сам встречал гостей, провожал их в комнату, где на мягких, шелками украшенных подушках возлежал виновник торжества. Гости улыбались ему, клали к ногам дорогие подарки и деньги. Крепко держась за руки, Макура и Махико стояли у изголовья сына, боясь шелохнуться.
