За ужином было празднично. Гости пришли шумные и нарядно одетые, с визгом носилась детвора, играла музыка. Официанты разносили напитки, на столах горели свечи.
Отель был давней постройки и, по всему было видно, что его лучшие времена остались далеко позади. Когда-то он блистал роскошью и принимал высоких гостей, а сейчас казался старомодным со своими тесными залами, низкими люстрами, велюровыми креслами со стертыми подлокотниками и прохудившимися коврами на полу. Тем не менее, помещение было отремонтировано, стены свежевы-крашены, картины, помутневшие от времени, подсвечены лампочками и смотрели с достоинством, претендуя на былой шик. Официанты, в белых рубахах и черных штанах, были опрятны, но просты точно рыбаки из ближайшей деревушки. С загорелыми до черноты лицами и неловкими руками, они не спешили угодить, да и вообще не отличались манерами.
Публика ужинала смешанная. Все здесь сидели вперемешку – и французы, и немцы, и англичане, и африканцы в своих ярких одеждах, и арабы, рассевшиеся целыми семьями с женщинами в черных покрывалах и множеством детей. Зал гудел разговорами на всяких языках. Антон Ильич сидел один, смотрел на это разноцветие народов, слушал мерный гул их непонятных языков, и чувствовал успокоение. В Москве сегодня выпал первый октябрьский снег, дороги подморозило, город встал в пробках, а здесь было так тепло и так беззаботно.
Вдруг он увидел в толпе знакомое лицо. Так и есть, девушка из самолета! Антон Ильич подскочил от неожиданности, и сердце у него замерло в груди. Так бывает, когда летом на лугу вдруг встречаешь большую красивую бабочку. Зачем она тебе и что ты будешь с ней делать – неясно, да ты и не думаешь сейчас об этом. Она такая красивая, что хочется бежать за ней, поймать, подержать в руках хоть немного и смотреть на нее еще и еще. А ведь она сейчас упорхнет! И ты бежишь за ней, бежишь просто так, наудачу, не разбирая дороги, не глядя под ноги и зная, что скорей всего бежишь напрасно – ее не поймаешь! Но все равно бежишь. Потому что не можешь не бежать – невозможно, нельзя упустить это счастье! Хочется приблизиться к ней хоть на мгновенье, взглянуть хоть одним глазком, задержаться хотя бы взглядом, чтобы увидеть, чтобы запомнить! Чтобы сказать себе потом, что ты видел эту красоту и знаешь, что это такое… С этими мыслями Антон Ильич сидел и смотрел во все глаза, но девушка прошла мимо, даже не взглянув в его сторону, и села за столик у противоположной стены.
