Выйдя из подъезда, Худиш подошел к машине и озадаченно уставился на пустой салон. Потом выкурил сигарету, покрутил для верности туда-сюда головой и, досадливо пнув скат, убрался восвояси. Что и требовалось доказать.
Подождав еще немного, я перенес пункт своего наблюдения прямо в подъезд Кудлатого, на загаженную межэтажную площадку, расположившись таким образом, что дверь его квартиры оказалась в поле моего зрения.
Ожидание всегда утомительно, особенно если за этим занятием ты провел уже больше трех долгих и безрезультатных часов. Вдобавок ко всему не ведая, чего ты, собственно, ждешь. То ли Кудлатый должен к кому-то пойти, то ли некто сейчас придет к Кудлатому.
В восьмом часу, когда я выкурил последнюю сигарету и вконец отчаялся, из поднявшегося лифта вышла хорошо одетая женщина и позвонила в девяносто пятую квартиру. Внимательно изучив ее в глазок, хозяин набрался смелости и открыл дверь.
- Ты одна? - высунувшись по пояс и осмотрев лестницы, спросил Владимир Алексеевич.
- Нет, взвод ментов с собой привела, - зло ответила гостья, пытаясь проникнуть в квартиру. - А ты уже обделался? Да пропусти же ты, заячья твоя душа.
- Ты же не знаешь, что мне довелось пережить...
Это были последние слова, которые мне удалось услышать, потом дверь захлопнулась, и я вновь остался наедине с удушливым запахом мусора и бесконечным ожиданием.
На этот раз оно не было столь уж продолжительным, не прошло и часа, как защелкали замки, забрякали цепочки, нехотя отпуская свою позднюю посетительницу. И вот на этот раз, поскольку выходила она мордой вперед, мне, хоть и не очень хорошо, удалось ее разглядеть. Женщине было лет тридцать или чуть больше. Ярко накрашенные губы рельефно выделялись на смуглом лице, утопающем в буйной волне черных волос, сверху зафиксированнцх дорогой шапкой. Глаза брюнетка предпочла закрыть большими затемненными очками.
- Смотри, в четверг жду тебя обратно. Ни пуха... - напутствовал ее Кудлатый. - Раиса, еще раз тебя прошу, будь осторожна. Если вдруг что-то не так, бросай все к чертовой матери и смывайся. Жизнь дороже денег.
- Вовик, ты меня утомил, - вызвав лифт, зло, сквозь зубы ответила женщина. - Твой скулеж до добра не доведет. Если бздишь, то не занимайся такими делами, а лучше приторговывай на базаре памперсами. Кстати, и сам будешь ходить сухой.
- Давай без оскорблений, не забывай, что из одной миски хлебаем.
- Вот-вот, и мне противно, когда рядом со мной чавкает трусливый шакал. Ладно, - заходя в подошедшую кабину, примирительно заключила брюнетка. Закрывай дверь и ложись спать, да не забудь подстелить пеленку.
