Кивнув, он закрывает мою дверь и забирается со своей стороны, нажимает несколько кнопок, запуская двигатель, и лопасти вертолета начинают крутиться над нами.
— Вы когда-нибудь прежде летали на вертолете, мисс Лоун?
— Нет, и зовите меня Ти.
Он улыбается и протягивает свою руку:
— Приятно познакомиться, я Бас.
Бас? Что-то скручивается узлом внутри меня, и мое дыхание останавливается. Бас от Себастьян?
Я быстро отдергиваю руку, он спускает солнечные очки и смотрит на меня, щурясь от солнца.
— Все в порядке? Вы нервничаете из-за полета?
Два великолепных голубых глаза смотрят в мои — не уникальные глаза Себастьяна один — голубой, другой — карий. Мой мозг начинает сравнивать, просто, чтобы удостовериться. Хоть Бас и накачанный, он все же выглядит стройнее, чем Себастьян. У них разные глаза, и его волосы длиннее, достают до воротничка, у Себастьян же короткая стрижка. У Баса борода, и его голос, определенно, более глубокий и хриплый. Он не Себастьян. Смесь разочарования и облегчения затапливает меня, и я пытаюсь успокоить свои нервы. Мне и вправду нужен отдых.
— Я не нервничаю. Так, Бас? Типа, как Робкий? (от англ. Bashful — робкий). А я думала, ты совсем-не-робкий Тревор.
Усмехаясь, он надвигает свои солнечные очки обратно на нос и дважды проверяет свой ремень безопасности.
— Нет, просто Бас. Я тут заменяю своего приятеля, у Тревора два года не было отпуска.
Я ухмыляюсь:
— Я слышала, твой приятель уже хорошенько отдохнул в «Хоторне». Его репутация идет впереди него.
Его взгляд остужает меня. Темные брови нахмурены под солнечными очками, пока он надевает гарнитуру.
— Иногда нам нужен отдых от самих себя.
Резкость его тона удивляет меня. Определенно, у моей тети лишь поверхностное представление о его друге.
— Могу себе представить, — говорю, кивая в знак согласия. Сняв шляпу, пропускаю волосы через пальцы, через мгновение они свободной волной падают мне на плечи.
— Черт возьми! — бормочет Бас, привлекая мое внимание. Как только я оборачиваюсь к нему, его взгляд за солнечными очками тут же утыкается в приборную панель, в следующее мгновение, поправив гарнитуру, он связывается с диспетчером.
Что происходит? Все же в порядке с вертолетом, да? Я быстро осматриваю мигающую приборную панель, как будто ожидая обнаружить там красную лампочку с черными буквами: ПРИГОТОВЬСЯ УМЕРЕТЬ, ТАЛИЯ. Так как уши Баса заткнуты гарнитурой, а двигатель вертолета ревет, нет никакой возможности поддерживать разговор без ора, и я, успокаиваясь тем фактом, что он не бьет кулаком по приборной панели, в надежде, что там что-то заработает, сосредотачиваю свое внимание на своей шляпе.
