Положив запястья на руль, он поворачивается ко мне:
— А со стойки регистрации эту информацию получить нельзя?
Качаю головой:
— Так как ваучер оплатили заранее, ему не надо было предоставлять какую-либо информацию о себе.
Бас слегка хмурится:
— А может, мистер Шихан думал, что встречается с тобой, когда забирал ваучер и приглашение?
Несколько секунд обдумываю его вопрос, и мой живот скручивает от этой мысли.
— Я и не задумывалась, что она могла притворяться мной, но сейчас, когда ты упомянул об этом… какое странное совпадение, что она так на меня похожа.
Он барабанит пальцами по приборной панели, а ветер тем временем бьет его в лицо, играя с волосами.
— Если он брал машину в прокат, пока был здесь, я смог бы добыть информацию. Я знаю нужных людей в прокатных компаниях. Какое его полное имя?
— Было бы здорово, — открыв сумочку, записываю «Бредли Шихан» на клочке бумаги. — Надеюсь, я докопаюсь до правды за оставшиеся пару дней. Мне не по душе мысль, что кто-то бродит и выдает себя за меня.
Когда я протягиваю ему бумажку, он хватает мою руку.
— Поужинай со мной сегодня.
Мой взгляд встречается с его. Мы отлично сработались, получая нужную мне информацию. Он не должен был помогать мне, но помог. Неужели это так плохо — поужинать с ним?
— Эй, Бас! — Две калифорнийские блондинки в коротких теннисных юбочках дефилируют рядом с его машиной, ракетки покоятся на их плечиках. Та, что поменьше, выгибает идеально выщипанную бровь:
— Может, дашь несколько советов?
Он смотрит на темнеющее небо, потом улыбается им:
— Вам следует поторопиться, дамы.
— О, ты можешь лучше, — с намеком говорит та, что повыше, прежде чем они обе смеются и направляются к теннисным кортам.
Когда его взгляд возвращается ко мне, мой пульс подпрыгивает и бьется внутри. В верхней части левой радужки Баса — темно-коричневое пятнышко. Раньше я не замечала этого, ведь в большинстве случаев мы были в помещениях, а когда находились снаружи, он носил очки. Вплоть до этого момента.
Засунув бумажку в его ладонь, вырываю из захвата свою внезапно задрожавшую руку.
— У меня есть дела, — говорю я и быстро дергаю дверную ручку.
И как только я толкаю дверь, чтобы ее открыть, он снова хватает меня:
— Я бы хотел проводить больше времени с тобой.
Все, о чем я могу думать — это Себастьян. Как он погубил меня для всех остальных мужчин. Натан был пластырем. Я думала, что пройдет время, и я смогу двигаться дальше, а он сможет затянуть зияющую дыру, оставшуюся после единственной умопомрачительной ночи с Себастьяном.
