Их не ждали раньше полудня, но не было и одиннадцати, когда Рашель внезапно появилась в ангаре.
— Иди скорей, они подъезжают.
Я откладываю перчатки и паяльную маску и следую за ней в кухню, к окну из тонированного стекла, за которым нас невозможно разглядеть.
Едва они припарковали во дворе свой маленький голубой автомобиль, как хлынул проливной дождь. Эти люди точно не из удачливых: мы не видели здесь дождя вот уже пятнадцать дней.
Рашель не терпится узнать, что они собой представляют. Я уже за три дня до их приезда чувствовал себя не в своей тарелке: ничто не казалось мне более странным, чем их водворение в Шанплере.
— Интересно, чего они ждут? — спросила Рашель.
— Судя по всему, чтобы кончился дождь.
— Если они боятся дождя, им здесь вряд ли понравится.
Ливень сгущается, и они исчезают за стеклами, покрытыми осевшим паром. Прошло добрых полчаса, прежде чем клочок ясного неба пробился сквозь тяжелые грозовые тучи. Он выходит первым, потирая поясницу. Какое-то мгновение еще стоит согнувшись, затем медленно распрямляется. На нем — спортивный костюм и матерчатые тапочки. Следом из машины выскочила она, именно выскочила, будто внутри ей было нечем дышать. Ее нога попадает прямо в лужу с пожелтевшей от коровьего навоза водой. Должно быть, брызги грязи достали ей до ляжек: она вскрикивает, сжимает колени и семенит, придерживая юбку руками. Он садится перед ней на корточки, одной рукой приподнимает край юбки, другой медленно вытирает ей ноги носовым платком.
