К полудню мальчики расправились с делами и требовали новых. Но яркий голубой просвет неба залил солнцем окрестности, и я освободила их на вторую половину дня. Поглощая свой омлет, они спорили о том, куда им лучше направиться. Морис хотел пойти в деревню, чтобы познакомиться там с другими детьми. Поль предпочитал осмотр окрестных полей и лесов. Наконец они пришли к согласию. Отдав предпочтение насекомым, птицам и диким животным и пообещав вернуться к полднику и не спускать глаз с малышки, они смело пустились в путь, вооруженные длинным шестом, парой пластмассовых биноклей и флягой с лимонадом. Я могла спокойно заняться раскладыванием вещей и заканчивала уже заполнять последний шкаф, когда Кантен, вернувшийся с покупками, заявил о себе несколькими автомобильными гудками. Я видела, как он с трудом вылез из машины, нагруженный пакетами с провизией.
— Ты забыл список, — сказала я ему.
— Это неважно, Нани, я опустошил магазины и очень удивлюсь, если нам будет чего-нибудь не хватать. Но подожди, выйди на минутку, у меня есть для тебя сюрприз.
Он выдворил меня в кухню, закрыл за мной дверь и вернулся через несколько секунд с картонной коробкой, усеянной круглыми отверстиями, которую он осторожно поставил на порог.
— Догадайся, что я принес…
В коробке, которая была слишком велика для хомяка и слишком мала для курицы, что-то зашевелилось и запищало, но я не смогла определить характер этих звуков.
— Сдаюсь. Что за кота в мешке ты принес?
— Кота? — переспросил он, смеясь.
Он поднял крышку. Белый крохотный щенок с черными пятнами неуклюже топтался в деревянных стружках.
— Вот, — сказал Кантен, — один из последних представителей породы шампанских терьеров. Представь себе, это животное — самый страшный враг крыс: преследуя их, он влезает даже в их норы. Для этого природа и сделала его таким маленьким…
Щенок, хныча, вылез из коробки, обнюхал ножку стола и поднял на нас свою гладкую заостренную мордочку. Уши падали ему на глаза, и, утопая в тени, где-то на самом дне зрачков, казалось, дремали две маленькие светящиеся искорки. Я не смогла удержаться, чтобы не взять на руки и не приласкать этот маленький живой комочек. В этот миг мое сердце таяло от мысли, что Кантен, отправившийся за пряностями и смертельными ловушками, вернулся с этим столь же очаровательным, сколь и бесполезным созданием, как всегда во власти своих нескончаемых фантазий.
Я не сомневалась, что этот забавный песик, достигнув взрослого возраста, не будет в состоянии загрызть даже мышонка, но я сказала Кантену, что его идея была великолепна. Оставалось только выбрать имя нашему элитному крысолову, что и было сделано без труда, так как мы хотели, чтобы Иоланда тоже могла его произнести.
