— Смотри, не брякни лишнего, — бросила она.
— Не волнуйся! Даю тебе слово.
— Сказать по правде, я не очень-то верю твоему слову. Ты даже не можешь запомнить, что я ненавижу имя Евангелина. — Ева с трудом поднялась с коленей и бросила в ведро испачканные краской тряпки.
Летиция заметила, что дочь сильно хромает, а лицо у нее неестественно напряжено.
— У тебя, наверное, сильно болит бедро?
Ева хмуро посмотрела на мать и едва сдержалась, чтобы не сказать в ответ резкость.
— Из-за погоды… — пробормотала она, втайне удивившись, что мать поняла ее состояние.
— Можно мне тебе помочь? Убрать здесь? — спросила Летиция, осторожно обходя лужи краски.
— Только испачкаешь свой дорогой костюм, — саркастически ответила Ева, уловив в голосе матери некоторую неуверенность. — Право, не стоит!
От тона, которым были произнесены эти слова, Летиция вздрогнула, как от удара хлыстом. Враждебность дочери, поняла она, коренится в далеком прошлом, и вовсе не вызвано боязнью того, что Джордан может узнать ее настоящее имя.
— Неужели ты никогда не простишь меня?
— Нет. По крайней мере до тех пор, пока не получу удовлетворительного объяснения — почему ты не захотела воспитывать меня. Но я что-то сильно сомневаюсь в том, что ты захочешь объяснить мне это, — вызывающе ответила Ева.
Летиция попыталась что-то сказать, но услышала, что Гэби зовет ее снизу.
— Иду, Гэби! — отозвалась Летиция, спускаясь по лестнице. Сейчас ее мучил только один вопрос: хватит ли у нее мужества, чтобы когда-нибудь открыть дочери правду?
У бараков раздавался стук молотка и визг пилы. Летиции в глаза бросились подстриженные банановые деревья, тенистые деревья манго и папайи, скошенная трава вокруг барака. Рядом стоял новый курятник, чуть дальше на аккуратных грядках росли овощи. Все это было совсем не похоже на угрюмый и грязный барак в Уиллоуби.
Летиция и Гэби подошли к зданию и заглянули в дверь. Барак был уже вычищен, в воздухе стоял запах свежей стружки. Фрэнки в дальнем углу барака делал кровати и сейчас приколачивал к раме поперечные рейки.
Гэби объяснила Летиции, что дочиста отскоблила полы и стены, но они оказались сильно попорчены термитами, и Фрэнки заново обшил все стены новыми, пропитанными досками. Наружные же стены не пострадали, так как Патрик Хейл предусмотрительно построил их из того же камня, из которого сложил первый этаж главного дома.
— Фрэнки! — окликнула Гэби. Фрэнки с удивлением посмотрел на жену. — Джордан здесь?
