— Привет, Ирвин! А где Жюль? — осведомилась Ева.
— Добрый день, Ева! Жюль пошел в банк. Наверное, скоро вернется. Могу я вам чем-то помочь?
— Могли бы, если бы были главным редактором, — пробормотала Ева.
— Вы принесли что-нибудь для светской колонки? — спросил он.
— Не совсем.
Ирвин слегка помрачнел:
— Если так, то… Вы же сами знаете, Ева, Кин вас не напечатает.
— Есть весьма важное общественное дело. И если Жюль не захочет напечатать мою статью, я пошлю ее в Бабинду. Я пойду к самому Сэмуэлю Гриффиту, — ответила Ева. Она умела блефовать при необходимости и произнесла громкое имя так уверенно, будто лично знала премьер-министра.
— А, Ева! — раздался довольно неприветливый возглас.
Ева повернулась и увидела, что в комнату вошел Жюль Кин. Судя по его брюзгливому виду, он был совсем не рад ее появлению в редакции. Ева еще раз вздохнула, чтобы придать себе больше уверенности.
— Я провела одно расследование… — громко начала она.
— Боже, спаси нас, — направляясь к своему столу, пробурчал Жюль и сказал уже громче: — Ева, прежде чем вы продолжите вашу торжественную речь, я скажу сразу, что не собираюсь более говорить с вами о политике! Хорошо еще, что после вашей последней статьи нас не сожгли!
— Ваша задача сообщать новости, не так ли?
— Да, новости! Но я не хочу, чтобы нас обвинили в том, что мы разжигаем здесь мятежи!
— А вам известно, что фермеры из Итона, в районе Маккей, обратились к премьеру Гриффиту с петицией? Они призывают его, чтобы…
— Да, Ева, — с досадой перебил ее Кин, — я в курсе этого дела и….
— Тогда вам, должно быть, известно, что Гриффит поддерживает проект разделить большие плантации на маленькие участки, чтобы положить конец жестокому обращению с рабочими. Он хочет разделить фермы на участки в пятьдесят акров и продавать их, а не сдавать в аренду фермерам, белым или черным. Знаете, к чему все это приведет?
— Не имею понятия, — ответил Жюль и нарочито зевнул.
— Недавно я была на одной ферме, здесь, в Джеральдтоне, и своими глазами видела ужасную эксплуатацию рабочих. И если понадобится, я намерена дойти с этими сведениями до самого премьер-министра.
— А почему вы думаете, что он выслушает вас, Ева?
— Если меня вынудят обратиться к премьеру, я так испорчу репутацию этого города, что отмыть ее удастся не скоро. Я напишу во все газеты, в Маккей, в Таунсвилл, что в Джеральдтоне открыто эксплуатируют канаков.
Жюль не верил своим ушам.
— Ева, вы этого не сделаете…
— Сделаю! — Ева приняла самый решительный вид. — И я уверена, что другие газеты будут счастливы раздуть скандал и увеличить себе тираж.
