Управляющий банком "Энерго", Петр Николаевич Голубев, в отличии от своих охранников, раньше проживал в собственном коттедже на берегу Волги. Его с трех сторон окружали высокие железобетонный плиты, а четвертую охранял крутой речной обрыв. Что и говорить, понимал Петр Николаевич толк в апельсинах, да только не успел насладиться жизнью вполне. Кому - то здорово он помешал. Кому, это понятно, а вот каким образом он им насолил? Или вычислил сам или ему кто - то на грабителей донес и он по простоте душевной решил сам с ними разобраться. Вот и разобрался, поиграл в детектива. Только странно, почему его перед смертью пытали? Ну убрали бы как положено за неуклюжий наезд, зачем же пытать?
Я поймал себя на том, что уже давно давлю на кноку вызова и все с нулевым результатом. Решительно никто, даже собака не желает со мной разговаривать. Чертовы толстяки, понастроили коттеджей - крепостей, да так что даже в дневное время суток к ним не достучаться. В крайней степени раздражения я пнул калитку вмонтированную в железные ворота и она послушно отворилась. Боясь подвоха и прочих неожиданностей я осторожно просунул голову и осмотрел двор. Пряио от калитки, параллельно асфальтированному въезду к дому шел тротуар выложенный мраморной плиткой. Справа от него, тоже оконтуренные мрамором расположились цветочные клумбы, а эа ними виднелся неработающий, но тем не менее величественный фонтан. Слева, по другую сторону асфальта наливались яблоки, зрел виноград и сохла переспевшая вишня. Двухэтажный дом без признаков жизни пузатился посередине и его никто не охранял. Это было довольно таки странно, потому как "новые русские" просто обожают держать дорогих и злющих четвероногих друзей.
- Цуцик, Цуцик, ть-ть-ть, фью-фью-фью. - На всякий случай посвистел я и не услышав ответа обреченно шагнул внутрь.
Благополучно миновав открытый и опасный участок в два десятка метров я решительно поднялся по ступеням и ещё раз просигналил в дверь дома. Результат оказался прежним. Я никому здесь не был нужен. Потянув массивную дубовую дверь я с удивлением обнаружил, что и она незаперта.
Труп бородатого мужика в фирменном комбинезоне и грубых ботинках я обнаружил в холле, в трех метрах от входной двери. Он лежал подогнув ногу себе под зад и смотрел на меня мутными голубыми глазами. Засохшая кровь обильно брызнувшая из раны разбитой головы образовала толстую черную корку у него под под затылком. Лютый черный барбос с застывшим оскалом лежал неподалеку и судя по всему был умерщвлен аналогичным способом.
