- И то верно, ну пойдем в избу что ли? Я сейчас наливочки нацежу.
- Не могу, баба Люба, в следующий раз, я приехал кое о чем тебя спросить.
- Ну и спрашивай, чего стеснешься - то как не родной.
- Сколько у вас в селе проживает народа?
- Во куда загнул. - Удивилась она. - Тебе - то зачем? Десятка три наверное наберется и то не народ, а так, одни старики, да старухи.
- А много ли среди них долгожителей? Тех кто лично знавал Алексея Михайловича?
- Да откуда ж им быть? Померли все, разве что старуха Михеевна, она с десятого года, да бабка Александрова, она малость постарше, но её внук ещё по весне в район забрал. За каким лешим она ему понадобилась никто не знает. И чего...
- А как мне найти Михеевну? - Перебил я бабулины рассуждения. - Она здесь живет?
- А где ж ей ещё жить? С дочкой Семеновной она век коротает.
- Далеко ли отсюда?
- Дальше некуда. Прямо через дорогу. Ты у них двух курей раздавил. Нехорошо.
- Нехорошо. - Согласился я и прямым ходом отправился че рез дорогу.
Семеновной оказалась та самая толстая бабка, что появилась на месте происшествия одной из первых. Она, как и баба Люба, ковырялась в огороде, но давалось ей это значительно труднее. Это можно было судить по её тяжелому дыханью и потному, красному лицу. Упреждая её упреки я начал первым.
- Здорово, Семеновна! - Заходя во двор и уворачиваясь от злющего гусака, бодро поздоровался я. - Как живете можете?
- Хорошо. - Настороженно, ожидая пакости ответила она. - Кабы ещё кур не давили.
- А я за тем и приехал. - Весело отозвался я. - Хочу заплатить за материальный ущерб, который я вам причинил.
- Правда что ли? - Заволновалась бабка. - Вы не шутите?
- Нет, сколько с меня причитается?
- Не знаю. - Растерянно заморгала она. - Я их никогда не продавала.
- Мне кажется, что ста рублей будет достаточно. - Протягивая ей деньги решил я.
- Можно и меньше. - Боязливо забирая купюру на всякий случай заскромничала она. - Мы ведь их съели. Одна почти целая была.
- Ну и на здоровье. У вас кваску не найдется?
- А как же, есть квасок, пойдемте в избу, там у меня мама, она немного не того, но вы не бойтесь, она у меня смирная, худого никому не сделает.
- Она что, совсем ничего не соображает? - Разочарованно спросил я.
- Она когда как. То совсем нормальное, а то вдруг в куклы играть начинает, возраст все таки, ей через год девяносто стукнет. Айдати в избу.
Типичный деревенский дом и внутри он оказался таким же. Пополам перегороженное помещение было чисто убрано и застелено домотканными дорожками. Единственное что отличало его от жилища учительницы было отсутствие книг и обилие фикусов - кактусов. Михеевна сидела возле стола и нянила разрисованный под куклу чурбачок.
