Я забрал из заплечного мешка кожаный непромокаемый мешочек поменьше — с книгами и другими ценными для меня вещами, и отправился вслед за хозяином, чувствуя лопатками тяжелый взгляд тивуша и борясь с искушением резко обернуться и метнуть ему в глазницу нож…
«Ты расскажешь, что с мальчиком?» — тихо спросила Ларика.
Я протяжно вздохнул. Конечно, я ждал ее вопросов. Девушка прекрасно видела мою реакцию при виде Дарро. Более того, она ее чувствовала. И отвертеться от любопытства Ларики мне вряд ли удастся. Поэтому я откинул одеяло и сел на кровати.
— Тебе в подробностях? — уточнил я.
«Не возражаю», — согласилась Ларика.
— Тогда слушай. Был у мальчика дедушка, который до безумия любил внука. Внук тоже не отходил от деда ни на шаг. Говорят, люди не чувствуют приближения смерти. Глупости это все. Некритта всегда дает знаки человеку, которого собирается забрать в ближайшее время. Другое дело, что на эти знаки не все обращают внимания. Дед же обратил. И кто бы мог подумать, что старик не захочет умирать. Он цеплялся за жизнь, за внука, боясь расстаться и с тем, и с другим. Но все равно в назначенное богиней время он умирает. И превращается в нежить.
«ЧТО?!» — воскликнула Ларика.
— Не перебивай, — досадливо поморщился я, только войдя во вкус. — Продолжим. Любимый дед перед смертью неосознанно привязал к себе внука, а после смерти начал потихоньку перебираться в его тело. Ведь свое-то уже не то. Не ходит, не живет, да и черви скоро все источат.
«Ты же сказал, что он любил внука, — упавшим голосом сказала Ларика. — Как же он посмел так обращаться с ним?»
— Он превратился в нежить, в тивуша. Это уже не человек. Ровно через год после смерти он полностью захватит тело мальчика. Мораль: собрался умирать, отпусти свою прошлую жизнь. И ты спокойно попадешь в Страну Покоя Некритты, и родственники целы будут. Теперь, надеюсь, все? Я могу поспать?
Ларика ничего не ответила, и я спокойно завалился на подушку, натянув на себя одеяло.
«Ты ведь можешь ему помочь?» — уже засыпая, услышал я.
Тьма! Стоило догадаться, что милосердная Ларика просто так не успокоится.
— Могу, — согласился я. — Но не хочу и не буду.
«Но он же умрет!» — не успокаивалась девушка.
— Я такого не говорил, — не согласился я. — Тело будет очень даже живеньким. Духа, правда, не будет, но кто в наше время придает ему такое большое значение?
«Ты хочешь сказать, что родители не почувствуют замены?» — скептически уточнила Ларика.
— Более того, это почувствуют все жители деревни, — не удержавшись, фыркнул я. Это для меня все казалось ясным и прозрачным. Рика же понятия не имела, что такое тивуш, и что следует от него ждать. — Только это будет последнее чувство в их жизни.
