- Ой! Не могу, Галка, держи меня, я сейчас описаюсь. Ой, восьмивершковый! Галка, не могу.
- Вот это мужчинка! Ой, Люська, а вершок - это сколько?
- Не знаю, наверное, много, не могу.
- Да врет он все, девки, наговаривает на себя, - вмешалась третья, до сих пор молчавшая очкастая вобла.
- Нет, но все-таки, какой длины вершок? - не унималась практичная Галка. - А вот и Яшка, он все знает. Яшенька, скажи нам, глупым бабам, сколько стоит вершок?
- Примерно четыре сантиметра, - ответил лысый унылый тип, которого я дожидался. - А вам это зачем?
- Нам незачем, это, Яшенька, к тебе пришел клиент с восьмивершковым прибором. Если что, зови на помощь.
- Перестаньте галдеть, не слушайте их. Вы ко мне?
- Да, если вы Яков Семенович. У меня к вам буквально несколько вопросов.
- А почему я на них должен отвечать? Кто вы такой, позвольте узнать. Сейчас такое время, что на слово не поверишь. Ваши документы, пожалуйста. Все в порядке, чем могу быть полезен?
- Вы знаете, что Павел Андреевич умер?
- Нет, откуда мне знать. И когда это случилось?
- Когда вы его видели в последний раз? - игнорируя его вопрос, жестко спросил я.
- Так сразу и не скажешь, вчера его точно не было, а вот позавчера, кажется, был. Точно был. Он еще клеился к высокой красивой брюнетке. Она сидела одна вон за тем столиком, он через меня передал ей бутылку шампанского и плитку шоколада. Она поблагодарила его и в ответ передала большое румяное яблоко. Старый ерник расцвел и чуть не кончил прямо под стол. Через десять минут они танцевали, а еще. через полчаса она сидела за его столиком. Еще через полчаса пили на брудершафт.
- Они ушли вместе?
- Нет, брюнетка ушла первой, Пал Андреич минут через десять.
- Во сколько это было?
- Трудно сказать, но рано, думаю, часов около восьми. Но скажите же, когда он умер и когда его похороны? Мы были друзьями...
- Похороны завтра, а скончался он часов в девять или около того. А эту брюнетку, что была с ним, вам раньше приходилось видеть?
- Никогда, а что, она в чем-то подозревается?
Оставив вопрос открытым, под бабье улюлюканье я покинул трактир и поехал домой, втайне надеясь, что моя козочка еще шастает по подругам и я могу как следует выпить и выспаться. Мне искренне жаль тех людей, которые не могут пить в одиночестве. Им нужна компания, им нужен собеседник, который обязан выслушивать твой пьяный бред, или, что еще страшнее, ты слушаешь его бред. Нет собеседника милее и внимательнее, чем ты сам. Нет оппонента более сговорчивого и компромиссного, чем ты сам.
