Это — так называемая "мнимая правда".
3. Инструкция № 3: после показаний на допросе по инструкции № 2, когда противник по логике обратится к нему с вопросом: "если в этом тебе запрещено сознаваться, то что же приказано нам показывать", — агент дает показания по 3-й инструкции. Это — также инструктированное описание местностей и событий, при чем агент должен заявить, что ему приказано было сообщить эти данные, как достоверные.
Это — так называемая "мнимая ложь".
Все эти три инструкции подробнейшим образом разрабатывались и во времени, и в пространстве, с соблюдением всех вышеупомянутых оснований инструкции, причем каждая из них должна была резко отличаться одна от другой. Как видно, при последней 3-этажной системе инструктирования, "настоящая правда", ускользает от допрашивающего, человек малоопытный ничего не сможет вынести из допроса, а умный развитой агент легко сможет проскочить или не дать сведений "настоящей правды" даже и в том случае, если его допрашивает опытное лицо.
По усвоении инструкции с агента снималась фотография, дактилоскопический оттиск пальцев и приводились некоторые антропометрические измерения; все это с подробным описанием внешности агента заносилось в особый журнал.
После всего этого агент препровождался на автомобиле на передовые позиции. По пути в некоторых местах агенту показывалась топография и обстановка местности, внушались сведения боевого или контрразведывательного характера (все это согласно инструкции) и затем уже агент пропускался в сторону противника в пункте, заранее определенном инструкцией.
Агенты, предназначенные для активных (диверсионных) действий (взрывы, убийства и т. д.), изучали все, относившееся к этим действиям.
Дабы не снабжать противника нежелательными для немцев сведениями и не расшифровывать перед противником агентов-двойников, германская разведка сама исполняла все задания, полученные агентами от разведки противника. При этом, как общее правило, германская разведка давала разведке противника верные сведения о германской армии, не отвечая, однако, на все заданные вопросы, а лишь на более мелкие, общеизвестные, не представлявшие особого секрета. Делалось это с целью заинтересовать разведку противника данным агентом и поднять его авторитет и значение в глазах его начальства. Когда это бывало достигнуто, противник обращался с агентом уже гораздо свободнее и откровеннее, и агент, следовательно, имел больше возможности собирать сведения, интересовавшие германскую разведку.
