Николай, конечно, принял предложение Вильгельма и обмен "личными адъютантами" состоялся. Интересно при этом привести характеристику, которой Вильгельм сопровождал назначение одного из этих личных адъютантов, назначенного в мае 1914 г., ген. — лейт. фон-Хелиуса.
По словам Вильгельма, последний "провел несколько лет в Риме в качестве военного атташе. Он замечательный музыкант и играет на рояли не хуже Рубинштейна, д'Альбера и других великих артистов, очень мил в обществе, весьма сдержан и вполне достоин доверия… Он бегло говорит по-французски, по-английски, по-итальянски и на древнегреческом языке, и является одним из самых близких моих друзей".
Как видно, рекомендация блестящая, и фон-Хелиус накануне войны 1914-18 гг. ее вполне оправдал, давая Вильгельму весьма ценную информацию о русских мобилизованных мероприятиях.
В декабре 1905 г. Николай поднял вопрос о возобновлении, помимо указанных личных адъютантов, института военных атташе, который одно время между Россией и Германией отсутствовал. Вильгельм, конечно, с радостью на это предложение согласился. При этом он в своем ответе высказывал свой взгляд на обязанности "личных адъютантов" и военных атташе. Он писал:
"Что касается твоего вопроса о специально-военных атташе, кроме таковых "a la suite" (состоящих в свите), при наших с тобой особах, то я нахожу желательным создание этой должности. В старину всегда так бывало. Личные атташе оказываются в зависимости и трудном положении, если им приходится делать свое дело, находясь в то же время при штабе монархов. Им должна быть предоставлена лишь одна эта честь , и они обязаны только собирать и лояльно передавать официальные военные или конфиденциальные информации, получаемые ими от государя или, с государева разрешения, от официальных властей. Они должны быть людьми безукоризненной репутации, на которых монархи могли бы безусловно полагаться, и должны пользоваться полнейшим доверием офицеров соответственных императорских главных квартир, при которых они состоят. Этим уже сказано, что у них не должно быть ничего общего с обычным "ремеслом" простого военного агента".
Не подлежит сомнению, что Вильгельм занимается здесь очковтирательством, желая отвлечь внимание от деятельности своего "личного адъютанта", кивком в сторону военного агента.
В начале русско-японской войны Вильгельм старался насадить по возможности больше своих людей у обоих противников. Как он это проделывал, показывает следующее.
