- Расскажи все, только сначала дай, куда можно...
- Под кроватью...
- Выйди, я сам...
- Сегодня двадцать восьмое, - немного погодя начала Евдокия. - Ночью восемнадцатого тебя без сознания привез в монастырь Дмитрий. Хотел везти сюда, но понял, что ты не дотянешь. Завернул в монастырь, там и оставил на попечение игуменьи и монашки Феодосии. Они-то и вернули тебя к жизни.
- Никогда не верил знахарям и чудотворцам, а тут...
- Да, чудотворный дар у них имеется... Кроме того, хорошо знают травы, коренья.
- Во дают, я думал, мне уже конец, и готовился ногой открывать райские врата! Вот что значит народные целители! Надо с ними раскатать бутылочку.
- Перестань, - тихо, но с угрозой проговорила Евдокия, - ты действительно одной ногой стоял в могиле. Три сломанных ребра и разрыв легкого. И если бы Дима вовремя не догадался свернуть к монастырю, то неизвестно, на каком ложе ты бы лежал сейчас.
- Интересно! Никогда не думал, что легкое можно заштопать молитвой.
- Как видишь, можно. Если к ней в придачу добавить скальпель, иглы и мать игуменью.
- Оригинально! Монашка с ножом!
- Она - дипломированный хирург с двадцатилетней практикой. Всех своих монастырских "овечек" она лечит сама. В монастыре у нее отличная операционная и инструмент.
- Ладно, проехали. Федя не нашелся?
- Федя жив, но это пока все, что я могу сказать.
- То есть ты мне не доверяешь, несмотря на то что из-за него я чуть было не оказался на том свете, спасибо твоей игуменье, тормознула вовремя.
- Конечно же доверяю, но дело не в этом. Мне кажется, он обрел душевный покой.
- Откуда, интересно, такая информация? Опять ясновидение? Вас, баб, даже старообрядческих, не поймешь. То Феде плохо, то Феде хорошо. Расскажи все, да я поеду домой, только сначала встречусь с Димой.
- Хорошо. Я получила от него письмо.
- Когда и каким образом?
- Позавчера, двадцать шестого, когда привезли тебя. Оно лежало в ящике на воротах. Отправлено отсюда же, из Эйска, местное. Я штемпель посмотрела. Бросили его двадцать пятого. Целые сутки шло.
- Дай мне его сюда. Быстро, не мни задницу.
- Перестань сквернословить, мой отец бы тебя выпорол.
- Мой тоже. Давай быстро!
Отвернувшись, она захрустела бумагой в лифчике. Она, видимо, считала, что лучшего тайника не сыскать.
- Вот, только осторожно. - Она протянула мне конверт с воззванием "Слава Вооруженным Силам СССР", изготовленный на Ряжской фабрике Гознака в 1988 году. На стандартном листе хорошей писчей бумаги жирной шариковой ручкой синего цвета было написано:
