Бубуль. А почему он вас занимает?
Лоу. Потому что в Америке много сумасшедших. Вы знаете, сколько дадут за такого льва на Пятьдесят девятой улице? Десять тысяч долларов. Угу.
Бубуль. Вы изучаете древности?
Лоу. Я изучаю древности? Ничего подобного! Я проявляю частную инициативу. Это куда труднее. Мне сорок лет, и я хочу жить. Если нужно, я поеду на полюс. Если нужно, я поеду даже в Москву.
Бубуль. К нам никогда не приезжают иностранцы. Вот в Авиньоне папский дворец. В Ниме римские арены. В Марселе порт. А у нас ничего нет. Разве что этот лев…
Лоу (что-то записывает. Франсуа). Еще один!
Бубуль (нерешительно). У вас в этом городе дела?
Лоу. У меня всегда дела. Вчера я был занят пропеллерами. Сейчас меня занимает этот старый пудель. Может быть, завтра я займусь спасением Европы от разрухи. Мы, американцы, умеем в одно мгновение менять профессии, мысли, цифры. Мы живем всесторонне.
С улицы доносится песня:
Берегитесь, берегитесь,
Предатели, трусы, болтуны.
Мы франтиреры, мы коммунисты —
Мы нашей Франции верны.
Так берегитесь, вы довольно каркали,
Мы с вас собьем вашу спесь.
Мы молодая Франция,
Мы Франция —
Мы вышли на улицы.
Мы здесь!
Мы здесь!
Мы здесь!
Хозяйка (просыпается). Какой ужас! Это Мари-Лу!..
Лоу. Кто это Мари-Лу?
Бубуль. У нас ее все знают. Во время оккупации она среди белого дня застрелила немецкого коменданта. На главной площади, возле льва…
Лоу. Угу. Смелая.
Бубуль. Конечно, она ведь коммунистка.
Лоу. Коммунистка? У нас тоже есть коммунисты, но мы с ними не церемонимся. Где эта женщина?
Бубуль. Ее расстреляли немцы. Но теперь говорят, будто она снова в городе. Тогда это чудо, потому что ее расстреляли.
Лоу. Мы, американцы, не верим в чудеса. Мы реалисты. Конечно, это плохо, что ее расстреляли немцы, но что ее расстреляли — это хорошо. С коммунистами нельзя жить — они мешают делать доллары. Вы думаете, в Америке нет красных? Сколько угодно. У нас в Джексоне один коммунист начал говорить, что нужно оставить русских в покое. Мы ему предоставили покой: в городской тюрьме. Впрочем, зачем говорить о пустяках? (Что-то записывает.)
Бубуль. Неужели, когда с вами разговаривает молодая женщина, вы продолжаете думать о делах?
Лоу. Я всегда думаю о делах. Даже когда я сплю. Если человек не занят делом, он начинает думать о пустяках: один сочиняет стихи, другой целуется натощак, третий становится коммунистом. Здесь много таких метафизиков, оттого вы и гибнете. А мы — молодой народ, мы заняты делом. Почему мы стали первой нацией в мире? Потому что у нас много дел и много долларов. (
