- Для начала бригаду вызовем. Пусть они разбираются. Это не наша компетенция. У нас своих забот хватает. Полная будка груза.
Заработала рация, мои спасители вызывали дежурного. Ответив, тот безо всякой радости пообещал отправить на место происшествия своих мальчишей-плохишей.
- Постой, как тебя там. - Кряхтя и охая, я остановил мента. - Пусть немедленно объявят розыск. "ВАЗ-2109", "мокрый асфальт", госномер В-304, угнанный отсюда в пять вечера. Владелец Гончаров Константин Иванович, то есть я, сбитый собственной машиной. Дайте выпить.
- Чего захотел, а вдруг ты совершил аварию, сейчас выпьешь, и все будет шито-крыто. Знаем мы вас, шустрых.
- Дурак ты, сержант, и уши у тебя горячие. Если я совершил аварию, то куда, по-твоему, делся автомобиль?
- Не знаю, зема, а насчет ушей, так мы тебе самому их сварим. Бабу-то небось ты завалил? Жена, наверное, или проститутка. Чего молчишь?
- Поражаюсь, почему чем дальше, тем больше в ментовке работает придурков. Объясни мне такой феномен.
- Витя, объясни ему доходчиво.
- Нельзя, Сань, не наш клиент. А ты, мужик, заткнись. Сейчас тобой другие займутся.
От холода и слабости меня колотило, и я почти с радостью встретил подъехавшую милицейскую "шестерку". Оформив протокол, они, в свою очередь, вызвали ГАИ. Те явились на удивление быстро. Они долго ходили, изучая и измеряя место происшествия, задавая мне дурацкие вопросы. В общем, в дежурную часть я попал уже в семь тридцать вечера и вновь рассказал о случившемся. Кажется, одутловатый майор мне не поверил. Он снова и снова расспрашивал меня, закидывая примитивные крючки и ставя ловушки. Продолжалось все это битых два часа. Мне надоело до чертиков, кажется, майору тоже. Он предложил мне теплый и комфортабельный ночлег казенного дома. Можно было бы посопротивляться, покачать права, но последние пять часов настолько меня измотали, что я с радостью согласился, наперед зная, как мне действовать утром.
Выспаться мне все-таки не дали. В двенадцать часов меня разбудила небритая свирепая морда отъявленного негодяя. Защемив мне нос вонючими волосатыми лапищами, он невежливо попросил у меня сигарету. Его прошение я удовлетворил коленом в кадык. Дегенерат заскучал, забулькал и повалился на грязный заплеванный пол. Во мне проснулось благочестивое сострадание, и я протянул ему сигарету.
- Держи, дурак коронованный. Если будешь себя плохо вести, то засуну твой нос в твою же вонючую задницу. Понял, падаль? За что взяли?
