- Эй, мусоройщик, - кинув в торчащую задницу камушек, окликнул его Макс, - отдохни малость, а то совсем задохнешься. Дай нам пройти.
Что-то пробурча, бомж с удвоенной энергией принялся за раскопки, в результате которых Ухов схлопотал пустой консервной банкой по морде, а на моей куртке повисла какая-то подозрительная слизь.
- Ну козел! Крот вонючий! - обламывая хлесткий прут, разозлился Макс. Сейчас ты у меня получишь! Пробкой вылетишь.
- Оставь его, - удачно преодолев расстрельную полосу, попросил я Ухова. - Лучше подари ему червонец. Благое дело сделаешь. И ему, и тебе, и Всевышнему приятно. Я уже не говорю о кое-какой информации, которую можно будет попозже у него выудить.
- Хм, как скажешь, - озадаченно проворчал Макс и легонько пощекотал "крота" прутом. - Болезный, хочешь червонец?
- Хочу, - глухо послышалось из кучи, и через секунду бомж вынырнул на поверхность. - Правда, что ли? - вытирая тряпкой бороду и глаза, недоверчиво спросил он.
- Правда, - протягивая ему десятку, ответил Ухов. - Только при условии, что ты на время прекратишь свои изыскательские работы и дашь мне пройти.
- Да это уж конечно, за такие бабки я могу сегодня вообще выходной себе устроить.
За дверью 30-й квартиры, обтянутой черным дерматином, слышался громкий спор, хохот и залихватский мат изрядно выпившего люда.
- Теперь мне, кажется, ясно, почему мамаша не желает слишком часто общаться со своим сынишкой, - нажимая кнопку звонка, поделился я своими соображениями.
- Круто гуляют, - согласился Ухов и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь коленом.
Как он и ожидал, она оказалась не заперта. С некоторой нерешительностью мы переступили порог и очутились в крохотной прихожей с газовой плитой и раковиной. Из нее выходили две двери: одна, как я понял, в туалет, а другая в комнату, из которой и доносился праздничный перемат гуляющих. Именно туда мы и зашли.
В довольно большой и чистой комнате, обставленной убогой мебелью, веселилось пять пропащих душ. Две полуголые бабы с загробным, лилово-фиолетовым цветом кожи и взлохмаченными прическами обслуживали трех мужиков аналогичного образа жизни. На единственной койке, стоящей перед фанерным столом, полулежала пара, видимо совсем недавно окончившая свои интимные дела. Трое остальных членов этой компании в качестве зрителей восседали на колченогих табуретках, пили водку и смачно обсуждали только что состоявшееся зрелище. По их изможденным физиономиям было понятно, что развлекаются таким образом они уже не первый день.
