- Это мы уже слышали, так что давай новенькое.
- Какое новенькое? Не знаю я никакого новенького.
- А ты вспомни. Напряги память и вспомни, чем ты своего Ваську пырнул.
- Господи ты боже мой, какие страсти вы мне тут говорите. Да разве можно честному человеку говорить такие недобрые слова?
- Ты мне тут на Бога не коси, - ухмыльнулся подполковник, представив себе дядю Пашу в монашеском одеянии. - Ишь какой набожный выискался. Инок смиренный, старец честной! Говори, чем пырнул Ваську.
- Побойтесь бога, у меня ничего такого нет. Не то что человека, у меня краюху хлеба нечем отрезать. Все ножики потаскали алкаши несчастные. А вы говорите. У меня гвоздя-то острого в доме не отыщется. Возводите на человека напраслину, а зачем, и сами не знаете. Стыдно вам говорить такое...
- Ладно, помолчи чуть-чуть, покури, пока я тут у тебя тумбочку осмотрю. Мужики, выделите этому феномену сигарету.
Фанерная тумбочка с облупившейся грязной краской стояла возле кровати. Почему она привлекла внимание Фокина, одному Богу известно. Вытащив верхний ящик, он старательно начал перебирать всевозможный хлам, который только мог скопиться за все годы ее существования.
Не найдя в ящике ничего сколько-нибудь полезного, начальник присел на корточки и потянул дверцу. С печальным скрипом она упала ему под ноги. Запустив вовнутрь руку, он извлек из нее целую кипу всевозможной макулатуры, начиная от старых газет и заканчивая ворохом пожелтевших фотографий.
Расчистив колченогий стол, он вывалил все это добро на столешницу и не торопясь принялся его разбирать.
- Да ничего там интересного нет, товарищ начальник, - докурив сигарету, заявил дядя Паша. - Так, сплошной хлам, только руки испачкаете.
- Не волнуйся, дорогой, руки помыть можно.
- Как хотите, но я бы на вашем месте не занимался такими пустяками. Только государственное время зря тратите.
- Ишь ты, какой у нас сознательный клиент, - хохотнул подполковник, продолжая перебирать бумаги. - Таких, как он, ценить надо. Ценить и уважать. Я бы даже отдельную камеру ему выделил.
- Ничего, и в общей он неплохо приживется, - подходя к столу, заверил молодой оперативник. - Судя по всему, он там уже бывал.
- Это ты точно заметил, Алеша. По крайней мере, у меня тоже создалось такое впечатление. А это что? - вытаскивая вчетверо сложенные листки ломкой пожелтевшей бумаги, скрепленные с угла, спросил он сам себя и углубился в текст. По мере того как он впитывал содержимое, его физиономия вытягивалась, а челюсть отвисала. - Алексей, ты знаешь, что это такое? - закончив чтение, заржал он.
