- А вот так. - Облегченно и злорадно я сделал неприличный жест. - Иди и мой задницу, сейчас он тебя будет иметь.
- Все-все, сейчас иду... За что же он так... Хафиз, Славик, присмотрите тут пока... Я в контору... Хоть бы все обошлось...
Отдав эти приказания, толстяк в совершеннейшем шоке, что-то бормоча себе под нос, затрусил, спотыкаясь, к конторе. Отставая от него не больше чем на полметра, я заботливо охранял его обширный тыл, а когда он поравнялся с открытой дверцей "уазика", дернул его за рукав.
- А! Что такое? - непонимающе вытаращился он, поворачиваясь ко мне лицом и спиной к затаившемуся в машине Максу.
- Ничего хорошего, - гаркнул Ухов, накидывая ему на жирную шею толсто скрученный жгут простыни. - Гулять едем и тебя решили прихватить.
С этими словами он затащил мощную тушу перекупщика в салон и сразу же залепил ему рот куском перцового пластыря. Мне оставалось забросить его ноги и, забравшись в машину, захлопнуть дверцу.
- Гони! - крикнул я Максу, заметив, как у машины собирается любопытный зритель. - Дальше я с ним сам справлюсь.
- А справишься ли? - срываясь с места, с сомнением прокричал он.
- А то нет! Груда студня.
Каким же я оказался самонадеянным дураком! Эта "груда студня" спокойно смогла бы побороть быка. Если бы не накинутый на его шею жгут, то нам с Максом пришлось бы не сладко. Каким-то чудом мне удалось накинуть наручник на его правую руку и зацепить за левое сиденье. Дальше дело пошло полегче. При помощи веревки я подтащил его левый кулак к верхней раме и в этой точке зафиксировал. С ногами вообще все обошлось просто - поскольку они были зажаты теснотой пространства, то и дрыгал он ими вяло. В общем, когда Макс влетел в облюбованный нами тупичок, наш буйвол был связан по всем параметрам.
Остановив машину, Макс содрал липовые цифры и обнажил действительный госномер.
- Ну вот, теперь все в порядке, - поправив растяжки, с удовлетворением пробубнил Ухов. - Куда его? На Лобное место?
- Нет, в театр, на оперу "Русалка", - усмехнулся я, пересаживаясь на заднее сиденье. - Поехали, уже пятнадцать тридцать. До вечера нам предстоит содрать с него всю шкуру - утомительная процедура.
Второй раз за сегодняшний день мы вырвались из города и по давно протоптанной дорожке углубились в лес. Когда шум и сигналы проезжающих по трассе автомобилей не стали слышны и их сменил птичий щебет, мы остановились.
- Послушай, Макс, - с удовольствием вдыхая лесной воздух, предложил я. - Давай-ка мы с тобой повременим с экзекуцией хотя бы минут пять. Просто полежим на травке, послушаем птичек. Прелесть-то какая!
