- А если тебя будут бить? - каверзно спросил он. - Мне тоже сидеть?
- Нет, в критическом случае можешь подмогнуть, - милостиво разрешил я, вылезая из "уазика". - А вообще-то такие вещи в спину не говорят. Неделикатный ты мент, Ухов.
Белоснежный дворик деревянного домика поражал своей чистотой и опрятностью. Дорожки и небольшая площадка для автомобиля были аккуратно выровнены и подметены, ступеньки высокого крыльца вычищены до блеска. Словом, не жилище, а игрушечный домик из чудесной сказки. Для полной картинки здесь недоставало только в окошке личика сексапильной Машеньки или Настеньки, это уже как кому понравится.
Отсутствие машины давало основание полагать, что хозяина дома нет, и это только облегчало мою задачу. Отворив скрипучую калитку, я вошел во дворик. Вылетевший мне навстречу лохматый трезор нисколько не испортил декорации, а даже наоборот - внес в нее какие-то недостающие штрихи. Пару раз тявкнув для порядка, он тут же завилял черным хвостом, словно извиняясь за свою служебно-должностную грубость.
Конвоируемый добродушной дворнягой, я поднялся на крыльцо и, перекрестившись, несмело постучался. Открывшая дверь девица вполне годилась на роль недостающей Машеньки. Лет пятнадцати от роду, она казалась немного старше благодаря всезнающему взгляду широко открытых, удивленно-синих глаз.
- Здравствуй, Василиса Прекрасная, - ласково и умильно поздоровался я.
- Здравствуйте, - чуть наигранно ответила она. - А вы кто?
- Я Иван-царевич.
- А вам кого?
- Папу или маму.
- А зачем?
- Сватать тебя пришел. Пойдешь за меня замуж?
- Не пойду, - засмеялась девица, - у вас ни дворца нет, ни шестисотого "мерседеса", ни златой цепи вкруг шеи.
- Это дело наживное. Что ж ты меня, красна девица, на лютом морозе держишь, в избу не пускаешь? Али не люб я тебе, солнышко ты мое ясное?
- Люб, Иванушка, ой как люб, да только злой отчим не велит мне добрых молодцов в горницу пущати да разговоры любовные с ими затевати.
- А где он, отчим твой проклятущий, чичас я ему враз голову-то срублю. Я ужо и меч-кладенец навострил.
- Зря старался, Иванушка, он сам кому хочешь голову срубит, да и нет его в палатах, минут двадцать, как укатил.
- И куда же?
- А кто его знает, не делится он с нами мыслями своими черными. Должно быть, опять поехал слезы людские проливать да дань-мзду собирать.
- Вот те на! Второй раз к нему прихожу, а его все нет.
- А ты, Иванушка, вечерком заглядывай, может статься, и застанешь его.
