Я вернулась домой поздно, и, наверное, от меня пахло вином. Толик не спал. "Где была?" - спрашивает. И так пристал, как смола. Я сначала отшучивалась, потом говорю: "Где была, там меня нет. Подумаешь, развел трагедию!" Он все сразу почувствовал, не стал больше со мной говорить. А я назло тоже молчу. Может быть, все бы и обошлось, если бы Костя не пришел на вокзал, когда мы уезжали из Ленинграда.
Толик почти до самого Свердловска не выходил из вагона-ресторана. А когда приехали домой, он сразу собрал свои вещи. Я умоляла его все забыть, говорила, что ничего не было, и сама верила этому, готова была упасть ему в ноги. Но он все же пошел к дверям со своим чемоданом и сказал: "Дочку я у тебя все равно заберу". И тут я взбесилась и закричала: "А вот тебе от моей дочки! Никогда, вовек так не будет! Иди, проживу без тебя!"
И он ушел. Так неудачно сложилась моя семейная жизнь. После этого я возненавидела всех мужчин. Правду говорила моя подруга Люська, что мужчинам верить нельзя, что им всем надо от нас только одно.
Я уехала с дочкой с Урала на Север в Воркуту, устроилась на работу табельщицей. Но там был тяжелый климат. Тетя Нина писала мне, чтобы я отправила Катю к ней, я подумала и согласи-лась. Но сама тоже не осталась после этого долго в Воркуте, уехала в Ярославль. В Ярославле я поступила работать в один строительный трест в бригаду разнорабочих, говорили, что там быстро дают квартиры. Меня поместили в общежитие. Нас жило шесть человек в комнате, одни молодые девчонки, я была всех старше. В комнате часто появлялись парни из другого корпуса и солдаты из города. Комендантша после одиннадцати часов ходила по комнатам и всех выгоняла, но некото-рым удавалось остаться в общежитии на ночь. Один сержант, по имени Виктор, ходил к нам в комнату к одной девушке. Ее звали тоже Татьяной, и работала она штукатуром. Ночью как-то я проснулась и не могу больше уснуть. В комнате темно, девушки некоторые спали, а иные еще не вернулись с танцев. Из Таниного угла слышен шепот, потом началась возня и вдруг, слышу, Виктор вскакивает, подходит в темноте к столу и пьет пиво прямо из горлышка. Походил, походил и опять на кровать к Таньке. И опять она его прогнала. Я закурила и говорю как бы шуткой: "Иди, Витя, ко мне, что ты ее уговариваешь". Даже сама не знаю как и выскочило. А он не долго думал - и ко мне...
После этого, конечно, мне нельзя было оставаться в общежитии, я сняла комнату за Которо-слью. Виктор дослуживал последние дни. Он сразу сказал, что никуда не поедет из Ярославля. Я подыскала ему работу на стройке, у него имелась специальность монтера. Купила ему костюм и плащ, а когда забеременела, мы сходили с ним в загс.
