12-го, это значит, через четыре дня, сверился с календарём Владимир Петрович. Не выдавая радости, так же кратко ответил гонцу.
— Ну молоток. Я знаю, кроме тебя бы… Жду.
Настроение у Владимира Петровича резко улучшилось, на лице возникла улыбка, он потёр руки, даже пропел себе под нос: Над Баграмом звенит тишина. Наливай, не скупись старшина. За победу пить глупо… Голос у него был так себе, но с хрипотцой, любил он шансон и Буйнова.
— А мы выпьем! — Прерывая бормотание, сам себе бодро произнёс он, наполовину наливая бокал коньяка…
Всё уже складывалось, всё! Кроме одного: он так и не определился — кто же владелец. И где, где тот сейфовый ящик?
Придётся потрясти стукачку, решил он и вызвал Борю-быка, начальника службы безопасности фирмы. Назвал ему номер телефона звонившей, день и время звонка, указал примерный район поиска, и напутствовал:
— Это элитные проститутки, у них учёт должен быть. Пусть вспомнят. Найдёшь, возьмешь за вымя. Уродовать девочку не надо. Она только должна сказать, кто её снимал в тот вечер и отключился. И всё. Это пока.
Боря-бык ответил коротко.
— Понял, Владимир Петрович. Я пошёл?
— Ты ещё здесь?
Через два дня Боря-бык доложил:
— Её снимал господин Баринов, Владимир Петрович, я выяснил, депутат… Она говорит, заплатил хорошо, но перепил и не трахнул тёлку, отключился. Она подумала, что мы от Баринова пришли, за его деньгами…
— Так это был Баринов! — Ещё недослушав, чему-то непонятному для Бориса-быка, неожиданно обрадовался Владимир Петрович. — Голубчик Баринов! Баринов-Баринов, Баринов-голубчик! — почти пропел он. — Очень хорошо, очень.
— Владимир Петрович, а что делать с этой… куклой?
Вопрос Владимир Петрович едва не пропустил, очень был доволен сообщением…
— А, с куклой… Ты её не очень, того? Она молчать будет?
— Будет. Как рыба будет… Только подлечится ей нужно, чуть-чуть.
— Ладно, пусть живёт пока.
Четыре дня пролетели как один. Для Владимира Петровича пролетели. Кроме обычных рутинных дел, он ждал человека. И человек появился. Хруст, постучав в дверь кабинета Владимира Петровича, его представил.
Молодой ещё парень, лет тридцати, но бледный, нервный, одет неважно. Пиджак, брюки, штиблеты… Пальцы рук в наколках. На лице улыбка пофигиста. Зек. Явно вкусивший «прелести» зоновской жизни. Парень, сорвав с головы фуражку поздоровался.
— Гражданин начальник, заключ…
Владимир Петрович остановил его, махнул рукой.
— Расслабься, парень, — ответил Владимир Петрович, — ты не на зоне. Ты у меня дома. Правда ненадолго. Меня зовут Владимир Петрович…
