- Если мы выедем часов в восемь, то я надеюсь, что к двум часам вернемся.
- Пожалуй, - согласился Ефимов. - Но тут еще один момент... Не знаю, как вам лучше сказать... Вы женаты?
- Да, конечно. У меня двое мальчишек. Одному двенадцать, другому четырнадцать. А в чем дело, я не вижу здесь никакой связи.
- Когда увидите, будет поздно, - мрачно пообещал полковник и испытующе посмотрел на Разовского. - Вы не могли бы хоть на месяц переехать в другую квартиру, только так, чтоб об этом никто не знал?
- В принципе можно. Сестра живет одна в трехкомнатной квартире, но зачем?
- Затем, чтобы вам не последовать за своим шефом и его семьей, - жестко ответил Ефимов. - Затем, чтобы завтра вы проснулись живыми и невредимыми.
- Что?.. Вы думаете?.. Неужели... - Лысина Разовского моментально покрылась испариной. - Нет, этого не может быть. Я-то при чем, за что же меня...
- Я не говорю, что вас непременно должны зарезать, но излишняя осторожность не помешает, - немного успокоил его Ефимов.
- Да, конечно, вы правы, и я обязательно воспользуюсь вашим советом.
- Скажите, Разовский, вы часто бывали в доме Чернореченского?
- Нет, что вы, от силы пару раз. Он не любил, когда к нему приходят домой.
- Борис Львович, можете ли вы назвать такого человека, которого бы он оставил ночевать в своей квартире?
- Ну что вы! Мне даже трудно это представить! Разве что Тамару Дмитриевну, сестру своей жены. Насколько я знаю, у нее с Анатолием Ивановичем отношения были дружеские, если не сказать большего.
- Я что-то не понимаю. Поясните ваши слова.
- Извините, Алексей Николаевич, но я сказал только то, что сказал, и ни грамма больше, - поспешно полез в кусты Разовский.
- Ясненько, - понимающе улыбнулся Ефимов. - Ладно, замнем для ясности. Но вы должны мне честно и правдиво сказать, каким процентом акций вы владеете.
- Без проблем. С большим трудом мне удалось уговорить Чернореченского уступить мне пятнадцать процентов.
- Кому принадлежит остальное?
- Покойникам.
- Что будет с предприятием? Какова его перспектива?
- Ума не приложу, я еще не советовался с юристами. Но мне кажется, что Тамара Дмитриевна обязательно предъявит свои права хотя бы на долю Риммы Дмитриевны. А там будет видно. Но просто так я своих позиций не оставлю.
- Я в этом не сомневаюсь, - поднимаясь, ухмыльнулся полковник. - Завтра в восемь будьте на месте. Мы за вами заедем.
* * *
Ближе к двенадцати часам уставшей походкой изможденного алкаша я подошел к автошколе. Стоптанные белесые сапоги, выгоревшая искусственная шапка и заляпанная краской болоньевая куртка составляли мой наряд. Покрутившись на углу школы, я без труда заметил строящийся объект и после некоторого колебания обреченно к нему побрел. Не доходя до него метров десяти, я уселся на аккуратно упакованные кирпичи и, достав пачку "Примы", бережно извлек и закурил сигарету.
