— Здравствуй, Дедушка Мороз,
борода из ваты.
Ты подарки нам принёс…
С опозданием осознав, что она читает совсем не те стихи, которые заучивала с бабушкой, Агата прикусила язык. Все вокруг захихикали, а мама ужасно смутилась, взяла Агату за руку и поспешно отвела в сторону.
— Агата, где ты набралась этих глупостей? — строго спросила мама.
Предавать Альку и ябедничать было нехорошо. Однако мама ждала объяснений, поэтому Агата, потупившись, тихо сказала:
— По телевизору слышала.
— Какой только дурости не передают! Телевизор хоть вообще не включай! — возмутилась мама и, смягчившись, добавила: — Совсем незачем повторять всё, что слышишь. Ты ведь с бабушкой выучила хорошее стихотворение. «Зима! Крестьянин, торжествуя…» Ну?
Они с мамой повторили стих, и Агата побежала к ёлке. Протиснувшись к Деду Морозу, она посмотрела на него преданным взглядом и выпалила:
— Можно я прочту?
— Что ж, попросим Агату, — согласился Дед Мороз.
— Александр Сергеевич Пушкин, — начала Агата, и совсем некстати в ветвях ёлки снова мелькнула озорная рожица Тришки.
«Ну уж на этот раз ты меня не собьёшь», — подумала Агата и уверенно продолжила:
— Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты…
Дети засмеялись. Не успела Агата опомниться, как мама снова увела её из круга.
— Ты зачем меня позоришь? Разве тебя бабушка этому учила? — негодовала мама.
— Мамочка, я не виновата. Это всё из-за плутыша, — оправдывалась Агата.
— Ты у нас никогда не виновата. Прямо ангел, — язвительно заметила мама.
— Но я же не нарочно.
— Вот что, если ты меня любишь, то должна прочитать стихотворение, как все приличные дети, — сказала мама непререкаемым тоном.
Агата обвила её шею руками и искренне воскликнула:
— Мамочка, я тебя сильно-сильно люблю!
— Пока что я этого не вижу, — холодно отстранилась мама.
Агата едва не заплакала от обиды. Меньше всего ей сейчас хотелось возвращаться к ёлке, но ради мамы она была готова на всё. И она снова протиснулась в круг чтецов.
— Можно теперь я?
— Ты ведь уже читала, — сказал Дед Мороз и хотел передать слово тощему мальчишке в очках. Глаза Агаты наполнились слезами. При виде плачущего ангелочка сердце старика дрогнуло, и он сдался:
— Хорошо, читай.
— Александр Сергеевич…
Агата даже не успела произнести фамилию великого поэта, когда раздался взрыв хохота. Неудивительно, что она сбилась. Стараясь перекричать гвалт, она звонко начала:
— Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты…
Хохот стоял гомерический. Все просто катались по полу, сгибаясь в три погибели и хватаясь за животы. Только Агате было не до веселья.
