Приключения знаменитых первопроходцев. Америка | страница 47



От реки Табаско эскадра отправилась к реке Папалоаба[132], получившей название Альворадо в честь Педро Альворадо, который первым ее заметил. Потом бросили якорь в Сан-Хоан-де-Улуа. Тотчас пирога, управляемая индейцами, причалила к адмиральскому кораблю с цветами, фруктами и золотыми украшениями для обмена на стекляшки. Туземцы сообщили Кортесу, что этой новой территорией управляет наместник по имени Тендиле, а могущественный император Мексики Монтесума является его сюзереном[133]. Кортес осыпал гостей подарками и временно остановился на берегу, высказав желание увидеть Тендиле[134].

Монтесума[135], у которого была хорошо организованная курьерская служба, уже знал о прибытии испанцев. Очень встревоженный, он убедил свой большой совет сделать иностранцам роскошные подарки, но при этом категорически запретить им ступать на мексиканскую территорию. Тотчас отправили посольство к Кортесу с подарками неслыханной щедрости, и что очень странно и необычно, так это блестящие ритуальные украшения бога Кецалькоатля, предназначенные для больших торжеств. Индианка Марина[136] служила переводчиком. Послы были приняты на палубе адмиральского корабля, где на корме было установлено нечто вроде трона с украшениями, богатство и оригинальность которых должны были поразить воображение полномочных представителей Мексики. Сам Кортес, нарядившись в парадный костюм, сидел в окружении офицеров и действительно имел очень внушительный вид. Перед тем как произнести свои речи, послы пали к ногам кастильского героя. Они почтили его как Кецалькоатля, прадавнего просветителя Анауатля, который должен был вернуться однажды в страну с Востока.

Кортес оказал большую милость, приняв поклоны и позволив надеть на себя украшения бога в присутствии местных жителей, толпой прибежавших на берег, решивших, с их логикой истинных дикарей, что действительно вернулся Кецалькоатль.

На следующий день Кортес со своим отрядом произвел высадку на мексиканский берег. Тревога Монтесумы росла, и он отправил новые и еще более богатые дары предводителю испанских войск и повторил в доброжелательных, но категорических выражениях, что последний должен немедленно покинуть его территорию.

— Большое спасибо, — сказал смеясь генерал, — слишком роскошные дары преподнес нам этот щедрый властелин Мексики, чтобы мы не пошли лично поблагодарить его.

Потом он добавил, повернувшись к своим офицерам и солдатам:

— Не правда ли, кабальерос[137]