- Ага, сыном тридцать первой жены эмира буркина-фасо.
Макс усмехнулся почти дружественно и потянулся к сигаретам растопырив пальцы. Но я щелкнул по дну, отстреливая штучку, сигарета бодро выскочила наполовину.
Макс взял её, но подкуривать не стал, кивнул уже одобрительно.
- Ловишь намеки, молодец. Глядишь скоро без памперсов обходиться научишься.
На этот раз злость у меня не вспыхнула, я тоже усмехнулся и продолжил:
- Ок. Тогда и померяемся.
Макс снова хмыкнул, заросли вьюнка шелестнули, пропуская его наружу. Надо же, два одобрительных хмыка от этого хмыря... Уходить из прохлады беседки не хочется. Зато есть желание посидеть в тишине, обдумать сведения...
- Лёша! Ну сколько можно?! - Солнцева похоже не знала откуда входить в курилку и сунула копну рыжих волос в просвет, работающий как вытяжка. Сразу сморщила веснушчатый нос - дым стелящийся под потолком словно защитный джин, метнулся ей в лицо. Но не тут-то было, Лена все-таки по-любому босс локации, так просто не победить.
- Да я только зашел!
- Тебя нет уже сорок две минуты! Сколько мне по телефону отвечать за тебя?
- В смысле сколько? - удивился я. - Я же на базах сижу...
- А звонки твоих старых клиентов кто будет обрабатывать? Мне что заняться нечем, ещё и за менеджеров работать?
- Все, понял... С меня пицца!
Брови Лены поднялись домиком. Губы маленькие, пухлые. Когда открывает рот вот так удивленно, они изгибаются сердечком. Она все-таки не менеджер, у которого должна быть бронебойная шкура. Маркетолог, по моим ощущениям это что-то воздушное, неуловимое. Бяк-бяк-бяк, хе-хе.
- Пицца, роза и кольцо, - выпалил я. Но лицо в конопушках уже приняло обычное скептическое выражение.
- На колено только не падай. Давай бегом аллё говорить!
Лицо исчезло, а в форточку видно её удаляющуюся спину. Сама «стройная до степени тощая», тьфу... ох уж эти определения Макса... невольно всплывают. Но походка удивительно привлекательная. Как-то особо покачивает бедрами, словно лиса заметающая след хвостом. Хе-хе.
Ну деваться некуда. Пойду аллё говорить...
Субботнее утро никогда не спящей столицы, встретило яростным чириканьем птиц. Ночная прохлада позволяющая нормально дышать, уже не идет в открытую форточку. Зато птичий гомон уже разрывает мозг.
Я медленно выпрямился, диван под ногами упруго прогнулся, окно щелкнуло и отсекло уличный шум тройной изоляцией.
Жаль, но скоро дышать здесь будет нечем. Через пару часов на эту сторону переползет Солнце и съемная квартира будет похожа на аквариум залитый лавой.
