кухню, убедившись, что мои бедра соблазнительно покачиваются.
Издав мягкий стон, он в момент хватает меня сзади и тянет к себе.
— Ты дразнишь меня, Дейзи? — шепчет он мне в ухо, а я дрожу от восторга, когда он
кусает мою мочку.
— Да, — бормочу я. — Могу я показать тебе твой подарок?
— Мне понравится?
— Думаю, да, — говорю я ему, и разворачиваюсь в его руках.
Я одета в красный кардиган, застегнутый до горла. Улыбаясь ему, я медленно
расстегиваю пуговицы. Его глаза загораются, предвидя стриптиз, но я не спешу его
поправлять.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Вместо этого я показываю ему татуировку на моем сердце и жду реакции.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Николай
Я смотрю на Дейзи и красные рубцы на её коже вокруг темного контура сердца и букв
моего имени, что впечатаны в него. Мои кости, будто становятся жидкими. Меня шатает, и я
упираюсь рукой в стену, чтобы не упасть лицом вниз.
— Живопись — занятие для слепцов. Художник рисует не то, что видит, а то, что
чувствует.
Я цитирую ей Пикассо, потому что собственных мыслей у меня нет.
Её улыбка дрожит.
Я спешу ей всё объяснить, но мои слова как проливной дождь, тверды и рассеяны.
— Я мечтаю принадлежать тебе. В моих фантазиях ты носишь какой—то знак, чтобы
все знали, не о том, что ты принадлежишь мне, а о том, что я принадлежу тебе. Но это было
только в моих мечтах. Я бы никогда не осмелился сказать, что... — я задумываюсь, подбирая
правильное слово, — что хочу этого.
— Однажды ты сказал, что тату рассказывают твою историю, и я хотела сделать так
же.
Её губы трясутся от эмоций.
Я бросаюсь к ней, не в силах стоять здесь, переполненный любви. Мы оседаем на пол,
обнимая друг друга. Я не прижимаю её к себе крепко, чтобы не травмировать место тату.
Чувствуя влагу на своем лице, я поднимаю взгляд в поисках протечки труб, но понимаю, что
это я. Протечка во мне.
Дейзи стирает слезы:
— Надеюсь, это слезы радости?
Её голос нежный и дразнящий.
Я пытаюсь говорить, но комок в горле перекрывает любые попытки. Подарок,
который я купил Дейзи, кажется теперь бессмысленным. Сглатывая, я пробую ещё раз:
— Меня родила женщина, у которой нет имени. Она была проституткой банды. Они
забрали меня у неё. Возможно, у неё были ещё дети. Банда стала мне семьей, а пистолет
соском, кормящим меня. Я рос, питаясь страданиями других людей, пока однажды не
