Боюсь, крутизна «Лукьяненко, Васильева и К>о» выявляется лишь по сравнению с писаниной на заборе, да и то не всегда, даже до «Колобка» им еще учиться и учиться. Впрочем, люди из этой когорты лучше писать не станут. Есть такая теория деволюции — что не человек произошел от обезьяны, а наоборот, деградировал до ее уровня и чем дальше, тем пуще — до инфузорий и микробов. Вот и их «болезнь роста» носит, на мой взгляд, абсолютно деволюционный характер. В своей деградации они просто-напросто идут навстречу пожеланиям подавляющей массы читающей публики. А, кроме того, и создают питательную среду для успешного размножения разнообразных подонков, способных в стае безнаказанно до смерти затравить несогласного. Тусовка, взбаламученная «Карфагеном», для меня — способ существования агрессивно-безмозгло-амбициозной дряни, с которой надо непрерывно и бескомпромиссно бороться — так, как борются с помойками или гнездовьями крыс.
Основная проблема Васильева и компании, как их поименовали Шелли, «фидорпанков», в том, что они воспринимают самих себя-писателей чересчур всерьез. Может, и мы, критики, в этом виноваты — раздуваем мыльные пузыри, а они потом считают себя «цеппелинами». Я для себя окончательно решил больше не делать рекламу ни Вохе, ни Буркину, ни Головачеву, ни Лукьяненко. Я думаю, что современная российская фантастика — не столько провал в инфантилизм, сколько регрессия, или даже спасительное бегство в доцивилизационное прошлое человечества. Помните «Механическое эго» Каттнера? Вот сейчас и наступило время не для современных сценаристов или тонких интеллектуалов а-ля Дизраэли, а для отпрысков Большой Волосатой (в низах общества) и Елены Глинской (в его верхах).
Дефицит идей, на мой взгляд, связан не только со скудоумием, но и с тем, что питавшая идеологическую грибницу парадигма просто-напросто истощилась. Нечто аналогичное в свое время произошло и с древнерусской культурой; потребовался петровский перелом, чтобы появилась та русская культура и парадигма, которую мы называем классической. Восстановить ее невозможно, как нельзя войти в реку, которая уже пересохла. Не то чтобы она вообще никак не соотносилась с древнерусской культурой (та продолжала существовать на периферии еще около 200 лет, до самого начала 20-го века), но родство уже стало отдаленным. Затем такая же история произошла в момент рождения советской культуры — еще более удаленной от древнерусской и лишь отдаленно похожей на классическую, но, безусловно, наследующую им обеим. На сегодняшний день и советская культура приказала долго жить, и потому никакой, даже самый
