В тот момент, когда Ева собралась нажать на звонок, дверь сама открылась, и перед полицейскими предстал Кармине в серых шелковых брюках и коротком черном халате поверх белой сорочки. Красивое волевое лицо обрамляли волны светлых позолоченных волос. Он улыбнулся и жестом пригласил гостей внутрь своего жилища. На пальце сверкнул крупный камень — того же серебристо-голубоватого оттенка, как и глаза.
— Какая неожиданная радость, леди!
— Не леди и не радость. Полиция и полицейская надобность.
— Это как посмотреть. Прошу, располагайтесь.
Гостиную с окнами вместо стен, уставленную карликовыми лимонными деревцами, заливал бледный зимний свет. Между низкими гелевыми диванами цвета морской волны и глубокими креслами в серую полоску стояли матовые никелированные столики. Красок добавляли картины — уже ожидаемые фемины в изысканных и рубленых позах, как подчеркнуто чувственные, так и беззаботно-пасторальные.
В тот момент, когда гостьи, повинуясь хозяину, сели, к ним спустилась по ступенькам живая женщина с длинными огненно-рыжими волосами, в белом распахнутом платьице, демонстрировавшем внушительную грудь и не маскировавшем того факта, что красавица обладает рыжей мастью от рождения.
Ее зеленые кошачьи глаза смотрели сонно, голос походил на урчание.
— Хочешь кофе, милый?
— Конечно. Я тебя разбудил?
— Не ты, а звонок. Джоси спит без задних ног.
— Когда я освобожусь, мы вдвоем попробуем ее поднять. — Он улыбнулся, подмигнул и хрипло усмехнулся вслед вальяжно удаляющейся рыжей кошке.
— Итак, лейтенант, детектив, — усевшись, он развел руками, — чем могу быть вам полезен?
— Во сколько вы вернулись домой этим утром, Кармине? — спросила Ева.
— Где-то в полшестого. Раньше обычного из-за приезда Джоси. Это моя хорошая подруга, — добавил он, — она провела несколько месяцев в Европе. Мы с ней и с Виви выпили здесь и легли спать. У меня дома что-то не так?
— Об этом мне ничего не известно. Вас навещал вчера Ледо?
— Да, мы играли в бильярд. С глазами у него беда, руки трясутся, но инстинкт все еще на высоте. Бросил бы ширяться — ему по-прежнему не было бы равных в обращении с кием.
Рыжая Виви прикатила серебристую тележку с кофе, и Кармине умолк.
— Угощайся, милый.
— Виви работает на частных шаттлах.
— С планеты и обратно, — объяснила Виви, подавая Кармине большую белую чашку и ложечку для перемешивания. — Какой кофе предпочитаете? — радушно обратилась она к Еве и к Пибоди.
— Черный, — ответила Ева.
— И мне, — сказала Пибоди. — Благодарю вас.
