Варвар тихо вышел из комнаты, пройдя мимо распростертого тела немого,
обошел по лестнице, вдруг остановился, как вкопанный. Нижний коридор был
залит сиянием, а у подножия лестницы стояли монахи державшие факелы и мечи.
Дюжина из них была вооружена луками.
Северянин увидел с пугающей ясностью все эти детали в тот же самый
момент, когда монахи закричали и подняли свои луки. Позади них киммериец
заметил девушку с круглым лицом и раскосыми глазами, присевшую у лестницы.
Девушка потянула за веревку, свисающую со стены, и лестница расступилась под
ногами Конана, а над головой падающего в бездну варвара свистнули стрелы.
Жрецы разразились дикими воплями триумфа.
58
7
Когда Конан ушел, Ясмина заперла дверь и вернулась на диван. Она оглядела
большой кинжал, который варвар оставил ее, увлекшись небесно-голубым
мерцанием его черной хромированной стали. Потом девушка отложила его и
легла, закрыв глаза. Её приобретенный или врожденный мистицизм не позволял
ей слишком много доверять материальному оружию. Она была погружена в
философию цивилизации, которая требовала преуменьшать важность физических
деяний. При всем обожания Конана с её стороны, он был для нее, по сути, лишь
варваром, который доверял только стали и собственным кулакам.
Ясмина не держала при себе оружие, которое было оставлено ей, так что,
когда она услышала шорох занавесок, клинка не было под рукой. Девушка
повернулась и посмотрела на стену широкими от внезапного страха глазами. Она
знала — или думала, что знает, — что позади обивки была прочная, каменная
стена, выстроенная на крутом горном склоне.
Теперь, однако, драпировка оказалась поднята чьей-то когтистой рукой.
Вслед за ней, появилось и лицо — дикое, озлобленное, серое лицо с горящими
глазами и прямыми волосами, спадающими низко на лоб. Тонкие губы
раздвинулись, обнажив острые зубы.
Ясмина была так удивлена, что замерла неподвижно, пытаясь найти простое
объяснение этому явлению, в то время как в комнате появился человек,
проскользнувший сюда тихо, мерзко напомнив своим видом рептилию. Потом
девушка заметила черную дыру, зияющую в стене, позади поднятой драпировки и
виднеющиеся там лица — физиономии двух белых людей, жесткие и
беспощадные, как валуны.
