- Мои молитвы бессильны, - объяснил жрец, - там несколько злых духов. В таких случаях следует убивать того, кто полюбился демонам.
- Я его сейчас насквозь! - Начальник отряда поднял с земли свое копье.
"Бедный Астарт, - подумал с дрожью Ахтой, - ты понапрасну отяготил обе свои души [древние египтяне считали, что в человеке две души; Ка духовный двойник человека, дается ему при рождении и покидает тело после смерти - олицетворение жизненной силы; Ба - душа, переживающая человека; чтобы воскресить покойника в "загробном царстве", считали египтяне, необходимо уберечь тело от разложения; Ба возвращалась, и человек, например, мог принять пищу и т.п.; отсюда обычай бальзамирования трупов] кровавым грехом..."
Но финикийца в воде уже не было. Солдаты с суеверным ужасом смотрели на мутную заводь с плавающим хворостом и бурыми листьями. Один всплеск обратил бы их в бегство. Астарт понимал это. Припав к земле за буйным кустом боярышника с пунцовыми розетками плодов, он отвязал от ноги короткое бедуинское копье. Финикиец посинел от холода и напряжения. Трюк с копьем ему дорого обошелся: он уже не смог бы сейчас уйти от погони. Поэтому он собрал последние силы и метнул тяжелое намокшее копье. Начальник отряда свалился в воду.
Солдаты в панике карабкались на скалы, и жрец в леопардовой шкуре был впереди.
"Как страшен мир, как страшен человек..." - Ахтой закрыл лицо руками.
Финикиец подошел к нему, еле волоча ноги.
- Брось убиваться, опальный жрец, - прошипел он со злостью Сета, Мота и всех демонов преисподней, - вот твоя проклятая истина, бери же, она мне не нужна.
- О чем ты, безумец?
- Ты искал истину, на которой держится мир. Я нашел ее, когда сидел в воде. Вот она: чтобы выжить, твори зло. Чтобы быть счастливым, сделай несчастным ближнего! Чтобы достичь своей мечты, убей мечту другого. В проклятом мире должны быть проклятые истины. Ты не рад? Где твое блаженство? Ведь свершилась цель твоей жизни!..
- Нет, Астарт, это истина шакалов, а не людей. Она мне тоже не нужна.
3. В ГОРОДЕ ДЕТСТВА
"Привет, могучий Тир, хитрый Тир, продажный Тир! Я люблю тебя, мой Тир, моя беспощадная родина. Люблю твои стены, увитые плющом, люблю шум базаров и гаваней, люблю матросские драки и песни, люблю завывание базарных пророков и торгашей, люблю и вас, лысоголовые жрецы, убийцы всего прекрасного! Я люблю тебя целиком, Великий Тир, со всеми твоими дворцами и кучами навоза. Прими в свое пьяное чрево блудного сына..."
