Ростовщик фальшиво засмеялся и через силу осушил свой кубок. Купцы-свидетели, ухмыляясь, вернули кубки рабам и распрощались вслед за ростовщиком.
Ахтой неодобрительно покачивал головой. Ему не нравилась сделка.
- Не унывай, дружище, построим лодку, а грянет шторм, и, когда ни один кормчий не отважится выйти в море, доставлю на острова срочный груз. Один рейс окупит с лихвой и долг, и проценты.
Но Ахтой был мудр в делах житейских.
- Не учитываешь неожиданности, столь обильные в жизни смертных. Вдруг ты не построишь лодку? Или тебе помешают в твоих помыслах? Или море проглотит твое судно? Чем я тебе помогу? Я нищ. Брать плату за лечение не могу, нельзя. Мой господин Имхотеп не брал.
- Не все так печально, Ахтой. В армии мои долги сохраняли мою жизнь от иудейских топоров и плетей сотников. Чем больше ты должен, тем лучше тебя берегут от смерти.
- Здесь не армия. Здесь купцы.
Рабы Рахмона приволокли два толстых бревна и бросили перед хижиной. Надсмотрщик привел девушку в рабском ошейнике и с тощим узелком в руках и толкнул ее к Астарту.
- Вот твой новый господин.
Девушка покорно подошла к господину и хотела поцеловать ноги. Астарт остановил ее. Надсмотрщик захохотал и погнал рабов вдоль по улице.
Она была очень мила, даже красива, хотя безжалостное клеймо на лбу уродовало прелестное личика. Прямой нос, слишком светлая для хананейки кожа, маленькие руки и ноги.
- Агарь?
- Да, господин, рабби Рахмон приказал так называть меня, когда я родилась.
- Знаком тебе Эред?
Она испуганно вскинула длинные ресницы и еле слышно прошептала:
- Да...
- Он мой друг. Я узнал, что вы любите друг друга, и хочу, чтобы вы были вместе.
- О, господин!.. - Агарь обхватила его ноги, заливаясь слезами.
- Перестань. Ахтой, ты видишь, как люди делают себе повелителей. Стоит облобызать ступню нищего, как в нем просыпается господин.
Астарт был рад. Ахтой разделял радость друга, но ему не давала покоя мысль, что рабби Рахмон, как истый ростовщик, не преминет воспользоваться уздой, взнуздавшей Астарта.
В этот день они наспех починили крышу и стены. Когда Тир окутала ночь, звезды больше не заглядывали в проломы и трещины.
- Одну дыру можно было бы оставить, - ворчал Ахтой, взбираясь на крышу, чтобы по хвосту новой кометы определить, что ожидает человечество в будущем году.
Астарт лежал на своем ложе, покрытом сухой травой, и прислушивался к легкому шороху ящериц, бегающих по потолку. Из другой комнаты неслышно вошла рабыня с масляной плошкой в руке.
