— И?
— И у меня маленький сын. — Она опустила руку. — Я просто… просто не могу встречаться… с тобой.
— Потому что мне тридцать?
Лили уже так много пережила.
— Люди будут болтать.
А было так хорошо заходить в комнату и не слышать шепот за своей спиной.
— И что?
Если Такер так говорит, значит, люди никогда не болтали о нем.
— Они скажут, что я извращенка, и что ты, наверное, захотел найти кого-то, кто бы содержал тебя.
— Чушь. — Он прошел через кухню и взял свою куртку. — Ты недостаточно старая, чтобы быть извращенкой. — Надел ее. — У меня есть дом, машина и деньги. Мне не нужна женщина, чтобы содержать меня. Я сам могу содержать себя и еще кого-нибудь. — Он промчался через кухню, но чуть притормозил в дверях, чтобы сказать: — Сегодня я пытался поступить правильно, но когда в следующий раз ты окажешься в моих объятиях, я не остановлюсь. — Лили услышала, как он прошел через гостиную и открыл входную дверь. — Здравствуйте, миссис Брукс.
Дерьмо! Мама.
— Помощник шерифа Мэтьюс? — Лили поднесла руку к горлу, рот у нее открылся. Пожалуйста, Господи, пусть ее мама просто зайдет в дом, не останавливаясь, чтобы поболтать. — Как ваша кошечка?
Очевидно, Бог не слышал Лили Дарлингтон. Вероятно, из-за того, что она обжималась с молодым соседом.
— У Розочки все хорошо. Спасибо, что спросили.
— У Мэрилил Джефферс была такая же черная кошка, как у вас. Мэрилил заболела диабетом, и ей пришлось отрезать ступню. — Неудивительно, что Лили иногда поступала необдуманно: у ее матери явно были не все дома. — Ногу тоже.
— О, как жаль.
— Потом она подхватила плеврит и умерла. Я не говорю, что это из-за кошки, но Мэрилил была ужасно неудачлива. До этого ее ударила…
— Мам, ты весь дом выстудишь! — перебила Лили, заглядывая в гостиную. Она не могла смотреть на Такера, поэтому уставилась на копну седых волос матери. Лили была уверена, что щеки у нее ярко-красного цвета, и не знала, что смутило ее больше: то, чем занимались они с Такером, или глупая болтовня матери. — Спасибо еще раз, что помогли мне донести пакеты, помощник шерифа Мэтьюс.
— Пожалуйста. До встречи, леди.
Луэлла Брукс посмотрела на закрывшуюся дверь, потом перевела взгляд на младшую дочь.
— Ну…
В этом одном возгласе содержалось очень многое. Лили спряталась обратно в кухню, посмотрела на две кофейные кружки и поднесла ту, что с надписью «В Техасе все большое», ко рту. И умудрилась проглотить половину. Кофе обожгло язык и горло, и Лили поставила кружку обратно, когда в кухню зашла мать.
